Этим летом завершились аэрогеофизические исследования в Норильском районе. Сотрудники Норильского филиала Санкт-Петербургского Всероссийского геологического института обработали данные и теперь готовятся к их интерпретации. Каких открытий нам стоит ждать?

– У нас только вчера начальник отряда улетел с отчетом в Красноярск! – удивился своевременному звонку корреспондента “Вестника” директор Норильского филиала ВСЕГЕИ Федор Лазарев. – В Центрсибнедрах наш сотрудник покажет и расскажет, где велась аэрогеофизическая съемка, на какой высоте летал самолет, какая аппаратура использовалась, цикл и параметры регистрации, с какой точностью были выполнены работы… После этого отчета будет вынесено решение технического совета Департамента по недропользованию по Центрально-Сибирскому округу о том, что материал пригоден для дальнейшей интерпретации.   О том, что Ан-3 выполняет над Норильском аэрогеофизические исследования, “Заполярный вестник” писал чуть более года назад. Еще тогда многие жители города обратили внимание на странный маленький самолет с тянущимся за ним в небе трос-кабелем – “хвостом”, как его окрестили норильчане. Видели “кукурузник” в районе Норильска и в этом году. Впрочем, это как раз тот случай, про который говорят: мал золотник, да дорог. На борту Ан-3, оснащенного мощным турбовинтовым двигателем, находилось до тонны суперсовременного оборудования. Компьютеры, магнитометр, спектрометр с шестью блоками детектирования, выносное устройство… Все то, что необходимо сегодня специалистам для получения высокоточной геофизической основы. По словам Федора Лазарева, стоявшего у истоков аэрогеофизики в 80–90-е годы, “целая лаборатория летала”. – Геофизическая основа НПР последний раз делалась, наверное, лет двадцать пять назад и уже устарела, – объясняет он. – Оборудование с тех пор изменилось до неузнаваемости, а чувствительность приборов повысилась на несколько порядков, методы поисков усовершенствовались. Например, сейчас мы использовали три различных метода геофизических исследований. Один из них позволяет регистрировать магнитное поле Земли. Второй регистрирует сопротивление горных пород по линии маршрутов, а третий метод позволяет определить общую радиоактивность и содержание отдельных радиоактивных элементов (урана, тория, калия). Чем больше комплексов, тем, соответственно, больше мы получаем информации и тем выше вероятность найти месторождения. Полевые работы закончились Конечная цель исследования геофизиков – выделить перспективные участки, куда потом придут геологи с “тяжелыми” работами – проходкой канав, бурением поисковых скважин… А до того времени предстоит сделать многое: проинтерпретировать полученный материал, выделить геофизические признаки оруденения, локализовать прогнозные участки, составить итоговые карты. – К выполнению федерального заказа на производство аэрогеофизической съемки мы приступили летом 2012 года, – рассказывает “Вестнику” ведущий геолог Норильского филиала ВСЕГЕИ Андрей Онищенко. – Тогда было выполнено 25 процентов от запланированного объема, а в этом году аэросъемка была полностью завершена. Второй этап полевых работ длился три летних месяца – с июня по август 2013-го. – Был обследован весь Норильский промрайон с большим запасом по периметру – всего 10 тысяч квадратных километров, или, исходя из масштаба съемки, более 40 тысяч погонных километров, – уточняет начальник аэрогеофизической партии Олег Войтович. – После этого началась камеральная обработка данных. Сейчас исходный материал готов. Рецензию на него будет писать ведущий институт НИИ геологоразведки, а с начала 2014 года начнется процесс интерпретации данных. По госконтракту эта работа к концу следующего года должна быть завершена. – Были ли какие-то сложности во время проведения аэросъемки? – Сложности, к сожалению, были организационные, – констатируют геофизики. – Несмотря на то что речь шла о выполнении федерального контракта, мы не нашли поддержки у местных структур. Самолет, выполнявший аэросъемку, мог тратить меньше летного времени, а соответственно, и средств, если бы базировался на Вальке. К сожалению, нам в этом отказали. Не помогло найти взаимопонимания даже наше предложение отремонтировать взлетно-посадочную полосу за свой счет. В Алыкеле вроде бы пошли навстречу, но неудобство заключалось в том, что у норильского аэропорта есть регламент. Поэтому наш самолет чаще всего базировался в Игарке. А это час лета вхолостую в одну сторону и столько же – в другую. Получалось, в день мы тратили 160 тысяч государственных рублей просто так.   – Где сейчас находится Ан-3? – После того как была завершена аэрогеофизическая съемка в Норильске, борт полетел на поиски урана в Бурятию, где также реализуется федеральная программа. После этого экипаж перегнал самолет в аэропорт приписки – Шушенское, где на нем будут перевозить людей, грузы, тушить пожары, тренировать парашютистов. Всему свое время Говорить о том, насколько значима работа специалистов филиала для государства и конкретных недропользователей, не имеет смысла. Старые месторождения на территории истощаются. – Сегодня приходится искать уже не то, что лежит на поверхности, а “заглядывать” в глубину недр с помощью высокоточных геофизических методов, – утверждают геофизики. – Возможно, какая-нибудь из комплексных геофизических аномалий и приведет нас к открытию нового месторождения. Прошлой зимой сотрудники Норильского филиала ВСЕГЕИ уже имели возможность проанализировать имеющиеся у них данные аэрогеофизической съемки. И не спросить их хотя бы о предварительных результатах просто грех. – Это была только четвертая часть всей исследуемой площади, – напоминает Федор Лазарев. – “Отлетанную часть” площади, включающую уже известные месторождения, мы проанализировали, определили основные признаки оруденения и уточнили его геолого-геофизическую модель. Эти данные послужат основой для анализа перспективности всей изученной территории. Сомневаться не приходится: небольшая по количеству группа геофизиков и геологов Норильского филиала ВСЕГЕИ знает, как извлечь с помощью этих данных  информацию о земных недрах. Они могут быстро, оперативно и качественно ее обработать и выдать прогноз на любой комплекс полезных ископаемых, будь то железо, медь, никель, золото или углеводородное сырье. Тем не менее раскрывать все секреты, что же все-таки обнаружили геофизики в прошлом году, Федор Лазарев не спешит. Всему свое время. До окончания камеральной работы еще почти год. Но при этом руководитель Норильского филиала ВСЕГЕИ так загадочно улыбается, что сомнениям не остается места: северные земли преподнесут нам еще немало сюрпризов.