К нам приходят через гирю
СПЕЦИАЛЬНЫЙ РЕПОРТАЖ
30 октября 2014 года, 14:22 Фото: Николай ЩИПКО Текст: Татьяна РЫЧКОВА
|
В декабре медному заводу исполнится 65. Именно здесь началась мировая металлургическая революция. В конце 60-х появился опытный промышленный агрегат, ОППА, – модель печи Ванюкова. На смену ей пришли печи первая, вторая и третья, поначалу именуемые ПЖВ – печи плавки в жидкой ванне, затем им присвоили имя изобретателя. В течение многих лет необыкновенные печи доводились до ума, металлурги доказали: остановок-поломок с ПВ меньше, металла – больше. В процессе испытаний оттачивались навыки, умения, мастерство плавильщиков медного.
ОППА и ПВ-1 ушли в историю. ПВ-3 работает, а ПВ-2 в сентябре остановили на капитальный ремонт, чтобы торжественно запустить в юбилейные дни в декабре. Мы отправились на медный узнать, какие метаморфозы произойдут с печкой на этот раз. Кроме того, круглая дата – повод вспомнить о тех, кто стоял у истоков глобальной модернизации. Экипировавшись в суконные куртки, вместе со старшим мастером Романом Дологой мы идем по прохладному пролету плавильного цеха мимо изрыгающих пламя конвертеров, горячих и остывших ковшей. Возле работающей ПВ-3 вспоминаем, как знаменитый хор медного исполнял песню о красоте горячего металла. Пронимало до глубины души. Еще бы: пели ребята из плавильного цеха, а уж они-то точно знали, про что поют. Поднимаемся на некоторые отметки ремонтируемой ПВ-2. Заводчане называют свои печи флагманами цветной металлургии. Площадь подины у них 36 квадратных метров, высота – 28 метров. Масштабно. Не меньше впечатляют комментарии: “идет сборка каркаса печи”, “выставляется стальная броня вокруг фундамента”, “начинается кладка миксера штейна”, “к пятнице начнут футеровать подину”. Изношенные металлоконструкции меняются на новые. – Мы пилоты, рулим, а обслуживают ремонтники ООО “Норильскникельремонт”, – объясняет Роман Долога. – Работают круглосуточно, в три смены. В эту печку никто не верил Конечно, нынешний капитальный ремонт достаточно интенсивный, поясняет наш гид, но единственным новшеством для ПВ-2 станет модернизация установки охлаждения газов для очистки их от пыли – по аналогу ПВ-3. Когда-то все процессы, связанные с печами Ванюкова, состояли из сплошных новшеств. ПЖВ на первых порах, что называется, дали прикурить. – Отражательные печи были построены из огнеупорных кирпичей, печь Ванюкова состоит из кессонированных водоохлаждаемых элементов, – объясняет сменный мастер ПУ-1 Нажмудин Казиев, участвовавший в запуске ПВ-2 и ПВ-3.– Были опасения, что расплав разъест кессоны и печь может выйти из строя. Вот потому-то начальник НТУ комбината Владимир Волков и произнес 37 лет назад свою историческую фразу: “Если эта печь заработает, я съем свою ондатровую шапку”. Разных инцидентов действительно было много. – Печку разогрел – кессоны красные, расплав выходил наружу по щелям, – вспоминает мастер Валерий Троценко. Нажмудин Казиев рассказывает про другие неприятности: – Тогда квенчера – установки охлаждения газов – не было. Квенчер пошел в 95-м. До 95-го пылевые камеры, газоходы из-за больших температур постоянно забивались отходящей пылью. Нужно было останавливать печи. Мы, плавильщики, туда лазили при температуре 40–45 градусов, чистили их лопатами. – В печь Ванюкова в принципе никто не верил, пока она не заработала, как положено, – говорит начальник плавильного цеха Сергей Иванович Матусов. – Вначале только и умела, что “козлиться”, проблемы были большие. Это потом уже, когда наладили работу, поняли суть этой печи. Каждый ремонт мы проводили на ней какие-то эксперименты. Что-то внедряли, что-то убирали, что-то добавляли. За последние десять лет довели до ума! Всеядные, и аппетит хороший В процессе внедрения ПЖВ родилось множество рацпредложений, авторами которых стали руководители и плавильщики плавильного участка №1. Отцом печей Ванюкова на медном называют старшего мастера Владимира Михайлова, курировавшего их строительство. В книге Владислава Толстова “Дни и ночи медного”, стоящей на книжной полке в кабинете начальника ПУ-1 Александра Кащука, сказано: заводчане мобильны, легки на подъем, творчески относятся к делу. Это слова директора Заполярного филиала “Норильского никеля” Александра Рюмина, некогда начальника плавильного цеха, а затем директора медного. Строительство ПЖВ в полной мере предоставило возможность проявить творческие способности. И результат получился интересный. – Наши печи хороши тем, что перерабатывают практически любой материал, – говорит Александр Кащук. – Они всеядные, могут работать как на минимальном режиме, так и на максимальном. У ПВ отличный аппетит. – Всякий видел, как из Талнаха в думпкарах везут на заводы руду, – рисует картинку Валерий Троценко. – Даже не при высоком режиме за смену печь Ванюкова перерабатывает всех компонентов: руды, концентратов обогатительной фабрики – 11–12 таких думпкаров. В одном думпкаре 100 тонн. Какие печи, такие и плавильщики. Старожилы цеха, собравшиеся в кабинете начальника ПУ-1: мастера Нажмудин Казиев, Валерий Троценко, Владимир Гришин и генеральный бригадир Анатолий Хробатенко – отвечают на вопрос, как долго постигали азбуку профессии. Говорят: плавильщик учится всю жизнь. А тот, кто считает, что все знает, все умеет – ему пора на пенсию. Учиться заставляет все время меняющееся качество сырья. Горячий расплав – красивый, воздушный, легкий, говорит Кащук. Глядя на эту красоту, операторы и старшие плавильщики определяют, в каком направлении нужно вести процесс. Самый главный контроль – визуальный. Чтобы научиться так грамотно контролировать и управлять процессом, нужно много знать, иметь большую практику и опыт. Что же ты плачешь, девочка? Это работа не для всех, говорит Александр Кащук про профессию плавильщика. Она для настоящих мужчин. – Тут люди задерживаются с сильным характером, открытой душой. У нас один человек ничего не сможет сделать. У нас командная работа. Все делается слаженно, друг другу помогаем, обучаем. Условия приема в цех очень жесткие. К нам приходят через гирю: пять раз правой, пять раз левой – и тогда только начинаем разговаривать. Начальник плавильного участка только что рассказывал про шуточки, на которые покупаются новички цеха. И ванну те сажали кувалдой, и за кислородом их посылали, и полярки им продавали. Оказалось, гиря – никакая не шутка. Вот она, черная, 24-килограммовая (!), с надписью “Прием на работу”, стоит в кабинете Кащука. – Плавильщики не только духом – физически должны быть сильные. От них также требуются знания химии, физики, теплотехники, электротехники, навыки стропальщика, спасателя и так далее, – поясняет Кащук. – Пришел, изучил, прошел стажировку, сдал экзамены, получил допуски – и вперед, закреплять знания и творчески постигать нелегкий труд плавильщика! Основа нашей работы – это безаварийность и качество выпускаемой продукции. Парадокс в том, что многие сейчас после армии вообще гирю поднять не могут. С такими я даже не разговариваю. После трех месяцев практики соискатели должны сдать теорию и физподготовку, поднять гирю уже десять раз. Но прежде, еще в самом начале, им проводят экскурсию по цеху. Плавильщикам на первых этапах своей трудовой деятельности непривычно дышать через “соску”. “День подумаешь, придешь”, – говорит нюхнувшим газа новичкам Александр Кащук. Некоторые не возвращаются. Зато потом текучка небольшая и преимущественно возрастная. Коллектив цеха с 2009 года помолодел и обновился на 60 процентов. Плавильщики не только стоят у печи, но и активно участвуют в спортивной и творческой жизни цеха, завода, комбината. Любят побеждать. В 2014-м заняли 1-е место в спартакиаде медного завода. Среди множества спортивных наград, стоящих в кабинете Кащука, конечно, есть и статуэтка за победы в гиревом спорте. Красноречие у плавильщиков тоже в наличии. Вот недавно представители ПЦ ездили в подшефную 23-ю школу, приводит пример Кащук. Рассказывали ребятам про профессию металлурга. Так преподнесли, что одна школьница даже заплакала. “Что же ты плачешь, девочка?” – спросили у нее. “Жалко, что у нас в семье нет металлургов”. Кстати, детей плавильщиков работа в тяжелых условиях не пугает. В плавильном цехе несколько трудовых династий. Сыновья Нажмудина Казиева, Владимира Гришина, Анатолия Хробатенко, Алексея Бруско и других работников ПЦ выбрали профессию отцов. |
0 | Твитнуть |