История не знает более масштабного, ожесточенного, разрушительного и кровопролитного противоборства, чем война против фашистской Германии, когда решалась судьба не только Отечества, но и многих других народов и стран –по существу, всего человечества. Вечен и свят подвиг наших соотечественников, одолевших фашизм и одержавших Великую Победу.

Семьдесят лет назад отгремели последние залпы Великой Отечественной войны. Все меньше и меньше, к сожалению, остается живых свидетелей тех ужасных событий, и тем ценнее воспоминания каждого из них. Более полувека живет в нашем городе Виктор Николаевич Греков – герой Великой Отечественной войны, простой русский солдат. Виктор Николаевич и его теперь уже покойная супруга Мария Петровна стояли у истоков телефонизации Большого Норильска. Больше 70 лет, на двоих, проработали они связистами в Заполярье. Здесь родились их дети и внуки. Кстати, дочь, Ирина Викторовна, тоже большую часть жизни проработала в Кайерканском узле связи. Этот черный сорок первый год Виктор Греков – простой крестьянский сын со Смоленщины. Когда началась война, ему еще не исполнилось и 16 лет, но он уже работал в колхозе “Красное Пызено”: – Когда коллективизация началась, я еще был школьником, но помню, как ходили приезжие комиссары с нашими деревенскими активистами по дворам, собирали скотину в общее стадо, повозки, плуги – рассказывали, что теперь все будет общее. Кричали друг на дружку все, до хрипоты спорили, но потом как-то все утихло, стали жить колхозом, а там и война началась. Пионером я не был, а комсомольцем стал уже на фронте. Перед самой войной меня с товарищами отправили в город Белый на ФЗО (фабрично-заводское обучение) – готовили из нас токарей и плотников. И полмесяца мы не проучились, как началась война. Помню, пришли утром  в столовую, а завтрака нет. Мы то еще не знали, что война началась и немцы уже на подступах к городу. Они, оказывается, целый десант высадили. Нам и говорят: “Бегите, ребята, по домам – война”. Выдали по куску хлеба с килькой и документы. А кругом уже неразбериха, люди мечутся. Мы с моим товарищем Костиком отправились в Сычевку, а идти было 105 км. Но через два дня дошли: истребители летают, народ со скарбом по дорогам тянется. В Сычевке нас послали строить доты и дзоты, я возил на повозке рабочим воду и стройматериалы, а потом, когда немцы совсем близко подошли, это уже был сентябрь 1941-го, мы с Костиком стали до родного колхоза добираться. Дошли немцы и до нашей деревни, вот так мы оказались в оккупации, с сентября 1941-го до марта 1943-го. Отец ушел воевать с первых дней войны – да так и пропал без вести, больше мы о нем ничего не знаем. Мы с мамой остались: я, брат и три сестренки. Ну что про оккупацию рассказать – как в кино все показывают, так примерно оно и было. И голодно, и холодно, и страшно, и расстреливали, и на работы угоняли. Но в 1943-м пришли наши, бои были ожесточенные. Проснулся однажды от страшного грохота, в окно выглядываю: с одной стороны деревни красноармейцы бегут, с другой – фашисты, пальба кругом, взрывы, грохот, а потом пожары начались, немцы, отступая, деревню подожгли, ничего и не осталось от нашего Пызено. Мы потом землянки рыли, чтобы где-то укрыться от холода.     Верили в Победу свято В армию Виктора Грекова призвали в марте 1943-го, сразу после того, как деревню от фашистов освободили. Ему уже исполнилось 18. Юного солдата отправили в зенитную часть, которая дислоцировалась во Владимире. Там молодых бойцов учили с оружием обращаться, как к пушке подойти да за пулемет с минометом взяться. Потом перевели в Пензу, где организовывалась новая воинская часть – 71-я зенитно-артиллерийская дивизия, потом был Житомир, и оттуда уже отправили под Бреслау. – Часть у нас была интернациональная, были у нас и украинцы, и из Закавказья ребята, и белорусы, и сибиряки, но все мы стояли плечом к плечу. Под Бреслау были жестокие бои, дрались мы отчаянно, немцы сопротивлялись. Наступательная операция началась с артиллерийской подготовки. Но мне страшно не было, за время оккупации я уже привык к бомбежкам. Наша задача была сбивать зенитками вражеские самолеты. Основные силы противника находились в южной и западной частях города, так как на юго-востоке, востоке и севере город окружали река Вейде, каналы реки Одер, река Оле с широкими поймами. Северная сторона представляла собой заболоченную местность или вязкий грунт, что не давало нашим танкам массированно атаковать пригороды Бреслау с этого направления. Советские саперы активно применяли направленные взрывы, используя в качестве отражателей крышки водопроводных люков. Затем в пробитые отверстия баррикад и стен домов направляли свои огненные струи огнеметчики. Чтобы минеры могли действовать спокойно, экипажи самоходок непрерывно вели беспокоящий или прицельный огонь по верхним этажам зданий, поочередно “выскакивая” на огневую позицию. Довелось нам и с фольксштурмом драться. Эти фольксштурмы дрались насмерть, а сзади, за их спинами, “эс-эс” прятались. К 15 февраля 1945 года советские войска полностью окружили город Бреслау, который германское командование превратило в укрепленный район. Но штурм этой крепости продолжался до 6 мая 1945 года, когда перед войсками 6-й армии генерал-лейтенанта Глуздовского капитулировали последние части немецкого гарнизона. Всего же в Бреслау оборонялось 30 980 фашистов при поддержке 1645 пулеметов, 2335 фаустпатронов, 174 минометов, 124 орудий разных калибров, 50 танков и самоходных орудий. Мужеству забвенья не бывает У Виктора Николаевича вся грудь в орденах и медалях, но главными для себя он считает медаль “За отвагу” – получил он ее еще в госпитале под Прагой, медаль “За освобождение Берлина”, медаль “За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.” и медаль “За освобождение Праги”. Медаль “За освобождение Праги” учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1945 года. Ею награждались участники героического штурма и освобождения Праги в период с 3 по 9 мая 1945 года, а также организаторы и руководители боевых операций при освобождении этого города. Освобождение Красной армией столицы Чехословакии Праги произошло уже после того, как в ночь с 8 на 9 мая Германия объявила о своей капитуляции. События в Праге стали последними крупными боями Второй мировой войны в Европе. Восстание против нацистских оккупантов началось в городе 5 мая 1945 года. Восставшим удалось освободить ряд районов города, но немцы оказали ожесточенное сопротивление и в самом городе, и на подступах к нему. Бои охватили всю Прагу. Помочь восставшим могли американцы, стоявшие примерно в 40 километрах к западу. Однако они соблюдали договоренности с СССР, по которым Прагу должна была освобождать Красная армия. Чешское правительство договорилось с германским командованием о том, что немцы оставляли чехам тяжелое вооружение и взамен свободно проходили через город на запад, чтобы сдаться не СССР, а США. Однако немцы нарушили договоренности, начав уничтожать мирное население и жечь дома. Кроме того, возникла угроза разрушения памятников архитектуры. В этих боях погибли несколько сот красноармейцев, но многие шедевры культурного наследия, которыми и сегодня Прага гордится, были спасены благодаря именно советским солдатам. И хотя уже много лет освобождение Праги – предмет политических спекуляций, но в воспоминаниях рядовых солдат навсегда осталось, как чехи встречали наших солдат-освободителей цветами и ветками сирени. – В ночь с 30 апреля на 1 мая нашей дивизии дали отбой наступления на Берлин и отправили в Чехословакию. Шли мы несколько дней, через Германию и Польшу. Вот тогда я и посмотрел, как живет заграница – по-разному. В Польше, как и у нас, такие же хибары были, а вот в Германии все домики как по ранжиру выстроены, все одинаковые, словно по одному чертежу. Чехия красивая, нарядная, там я и завод “Шкода” видел – огромные цеха, не то что наши бараки. На подступах к Праге и в самом городе пришлось вести самые настоящие бои, и только к вечеру город был очищен от оккупантов. Чехи встречали нас как родных, благодарили, что мы спасли город. И потом, когда я лежал в госпитале, к нам приходили местные жители, приносили цветы и фрукты – груши и яблоки. Не знаю, зачем сейчас так говорят, но я видел своими глазами, как чехи были нам благодарны, относились к нам как к спасителям. Рассказывали о провокациях уцелевших немцев, что они, чтобы дискредитировать русских, переодевались красноармейцами и грабили дома, но что, дескать, сами чехи на эти провокации не поддавались и русским верили. Домой, в родную деревню, Виктор Греков вернулся лишь в декабре 1945 года: – Деревня разрушена, голодно, вот я и завербовался на Север. До Норильска добирался на перекладных. Только от Красноярска до нашего города летели пять дней, была нелетная погода. Ну а когда добрались, нас обмундировали, расселили по казармам, а на следующий день уже на работу.   Норильск – судьба моя В 2003 году Мария Петровна и Виктор Николаевич Грековы отпраздновали золотую свадьбу. Юбиляры расписались в норильском загсе 27 мая 1953-го. – Мы вместе с Машей работали, вот и познакомились. Конечно, никакой свадьбы тогда не было, не до того было, просто расписались и все, а свадьбу уже сыграли потом, когда родных поехали навестить, – вспоминает ветеран. – Так всю жизнь и прожили здесь, в Норильске. Это наш родной город. Помню, когда начали строить кооперативы, мы долго спорили, куда поедем. Мария Петровна, естественно, за свою родную Сибирь ратовала, а я за Смоленщину – так и не договорились, махнули рукой и решили, что жить будем в Норильске, здесь и помирать. А зачем уезжать – здесь все свое, всю жизнь здесь прожили, здесь и дети появились, значит, здесь наша родина. К сожалению, вот уже несколько лет  Виктор Николаевич живет без своей Машеньки: – Конечно, дочь, сын и внуки меня не забывают, но все равно мне ее очень не хватает, – вздыхает Виктор Николаевич. Мария Петровна – коренная сибирячка, уроженка Красноярского края, в Норильск приехала, потому что дома совсем голодно было после войны. – Мама добиралась до Норильска зайцем, в трюме теплохода спряталась, потому что денег на билет не было, – рассказывает дочь, Ирина Викторовна. – Она из очень бедной семьи, бедной и многодетной. Представляете, в школу ребятишки ходили за три километра, через речку, ходили по очереди, потому что на всех обуви не хватало, но учиться хотелось всем. А после войны услышали от одного из родственников про Норильск, что там деньги платят, а не палочки за трудодни ставят, как в колхозе, и питание дают, и одежду. Вот мама в 1948 году и рванула за счастьем на Север. Папа приехал по оргнабору, тоже в 1948-м. Свои подъемные, целую тысячу, отправил маме и сестренкам, сам остался со 100 рублями. Там бабушка на эти деньги козу купила и одежду девочкам. А его, как он сам рассказывал, государство одело, спецодежду выдали. Жили они поначалу в балке, а потом уже квартиру в Кайеркане получили, так в ней папа и живет до сих пор. В 1953 году объявили набор в связисты, вот они и пошли работать в связь, участвовали в телефонизации всего промрайона. Было очень трудно: то пурга, то морозы, дорог не было, от Норильска до Дудинки была лишь узкая колея, но справились и здесь выстояли. Папу определили в линейно-кабельную службу – тянули кабель, ставили распределительные щитки по всему городу и комбинату. Затем, когда в Кайеркане организовали узел связи, он перешел сюда работать, и жить мы сюда же переехали. Мама работала телефонисткой, потом возглавляла бригаду. У нас всегда дома был телефон, какое-то время назад это было большой редкостью, так к нам в любое время всякий мог зайти позвонить, никому отказа не было. Вот так на этом месте в коридоре с тех пор телефон  и висит. Среди привычных сердцу мелочей Сегодня Виктор Николаевич живет наедине со своими воспоминаниями. Той, с которой он прожил больше полувека, делил все радости и горести, уже нет. Уходят друзья-фронтовики, каждый День Победы их все меньше и меньше. Конечно, не забывают его дети и внуки, конечно, перед каждым 9 Мая навещают  знакомые и незнакомые с подарками. Но… Он не очень любит делиться переживаниями, свои сокровенные воспоминания держит при себе. Небольшую уютную квартирку наполняют фотографии и вещи, с которыми прожито и пережито немало. Вот старый фанерный шкаф – чуть ли не первая вещь, приобретенная молодой семьей Грековых, раритет. Виктор Николаевич не разрешает дочке его выбрасывать, хорошая вещь – сколько пережил и еще послужит, таких теперь не делают. Вот комод, заставленный фотографиями детей и внуков, любимое кресло возле книжного шкафа. Он живет среди привычных сердцу мелочей – скромный герой войны, рядовой России.

В этом году Виктор Николаевич отметит 90-летний юбилей Виктор Николаевич и его дочь Ирина Викторовна Больше полувека прожили вместе супруги Грековы На параде Великой Победы