В быту и на производстве современный человек буквально  окружен измерительной техникой. Каждый день в любой отрасли тысячи приборов и датчиков что-нибудь измеряют.  За точностью этих приборов следят специальные люди – метрологи. Инженер по метрологии Татьяна НИКУЛОВА рассказала “Вестнику” о себе и своей необычной работе.

На двери кабинета, куда мы пришли, висит табличка: “Не входить. Идет поверка”. Странное слово “поверка” многие воспринимают как написанное с ошибкой. Но никакой ошибки нет. Помните выражение “на поверку оказалось”? Поверитель – второе  название профессии метролога. Главная задача этого специалиста – проверять (поверять) точность измерительной техники, от простой вроде манометров и электросчетчиков до сложнейшей вроде хроматографов, и микропроцессорных теплоэнергоконтроллеров на соответствие заявленным техническим требованиям. Татьяна Никулова – профи по весам. Любым. Точнее –  по тем  весам, которые используют на предприятиях Заполярного филиала и его дочерних обществ. Весы эти самые разные: и те, на которых взвешивают салаты в столовой, и сверхточные аналитические из всевозможных лабораторий, и большегрузные производственные, которые установлены на переделах всей технологической цепочки, рудниках, заводах и обогатительных фабриках, а также автомобильные и железнодорожные. Громадный весовой парк, требующий своего присмотра и ухода. – Татьяна Ивановна, как обычно проходит ваш рабочий день? –  Работа у нас разъездная. Нас, метрологов “по весам”, всего двое –  я и моя напарница. Так что прохлаждаться не приходится. Мы поверяем измерительные приборы на всех переделах компании, на всех этапах производства продукции, где ее взвешивают. Как только на предприятии подходит срок поверки весов, оно делает заявку и вызывает поверителя. Если вызовов нет, мы работаем здесь, в специальном помещении в здании “Норильскникельремонта” на Павлова, 17. Сюда заказчики привозят лабораторные электронные весы. – Как происходит поверка? –  По эталонам. У  нас очень хорошая эталонная база, рассчитанная на поверку лабораторных и производственных весов. Говоря по-обывательски, это гири разной массы, от 1 миллиграмма до 2 тонн. Они у нас самого высокого разряда, не считая эталона, который находится во Всероссийском НИИ метрологии в Питере. Вот смотрите, у нас висит государственная поверочная схема для средств измерений массы. В самом верху – государственный первичный эталон единицы массы. Ниже идут эталоны-копии,  рабочие эталоны, под ними эталоны массы с 1-го по 4-й разряд. В самом низу поверочной схемы находятся рабочие средства измерений, к которым осуществляется передача единицы массы от государственного эталона. Так вот, при выполнении поверки мы применяем гири от 1-го до 4-го разряда. – А чем эталонные гири отличаются от обычных? –  Литьем, покрытием, формой, погрешностью. Эталоны мы тоже регулярно поверяем – возим для поверки в ФБУ “Ростест-Москва” для сличения с рабочими эталонами. Помню, когда ездили на обучение в Москву, коллеги из других городов удивлялись: как, у вас есть такие высокоразрядные гири?! Но когда узнавали, что это “Норильский никель”, говорили: “А, ну тогда понятно”. – А покажете поверку в действии? На каких-нибудь весах? – Ну, давайте. (Мы подходим к одним из электронных весов. С виду они напоминают обычные домашние для продуктов.) По центру мы ставим гирю в 70 граммов. Видите показания? 69,97. Теперь поставим гирю с краю. Есть такая метрологическая характеристика – нецентральное распределение груза на площадке. Угловые характеристики, по-простому. Смотрим, что показывают весы на углах – 69,99. Такие расхождения допустимы в пределах установленной стандартами  погрешности. А вот этот угол показывает уже ровно 70 граммов. Можно сказать, что это точные, хорошо отрегулированные весы. – Примерно понятно. А если весы заметно врут? –  Регулировкой занимается одно из подразделений “Норильскавтоматики” –  цех эксплуатации и ремонта измерительной техники. Они ремонтируют и настраивают весы, а мы выполняем поверку, то есть проверяем соответствие метрологических характеристик требованиям госстандартов и технических условий. – Из-за чего весы могут сбоить? –  Прежде всего из-за условий эксплуатации. К каждому прибору есть свои эксплуатационные требования. Вот лабораторные весы, которые сейчас перед нами, все за закрытыми витринами. Это весы специального класса точности, цена деления у них – одна десятая миллиграмма. При малейшем дуновении  воздуха вы сразу увидите, что индикация “побежала”, и невозможно снять результат. Искажают результаты измерения потоки воздуха, вибрация, летом – солнечные лучи. У нас антивибрационные столы установлены на специальном бетонном фундаменте (основании), а на окнах – жалюзи, чтобы приборы не нагревались, потому что есть нормированные значения температуры воздуха при проведении поверки. При поверке высокоточных весов это 20 плюс-минус два градуса. Только так возможно корректное взвешивание.   По семейным обстоятельствам – Как вы выбрали профессию метролога? – По семейным обстоятельствам. Мы с мужем оба работали посменно, а дети пошли в сад. Кто-то должен был успевать их забирать. Я стала искать любую подходящую работу. Знакомые подсказали: в центр стандартизации и метрологии нужна уборщица. Туда и пошла. – И в конце концов переквалифицировались? –  Директор мне как-то говорит: “А что это ты такая молодая и без высшего образования?”. И я поступила в Московскую инженерную школу метрологии при Госстандарте. Отучилась, и меня назначили техником-метрологом. Потом появился метрологический отдел в управлении технического контроля комбината, я ушла туда. А в 98-м в связи с реорганизацией наш отдел перевели в отдел метрологии “Норильскавтоматики”. – То есть в метрологии вы почти 30 лет. Какие отношения у вас были с точными науками в школе? –  Посредственные. Тем более удивительно, что жизнь так повернулась. Ведь метрология – наука об измерениях, а работа метролога предполагает математический склад ума. – Получается, в профессию вы попали случайно. Не пожалели? – Нисколько. Работа очень интересная. Огромный плюс – это люди. Мне всегда везло с коллективами и руководителями. Они выслушивали, объясняли, с ними можно было решить любую проблему. Наставник, которая меня обучала, была великолепным грамотным специалистом. Она стояла у истоков, можно сказать, –  работала в Норильске метрологом с 60-х годов. – Когда вы перешли на другой уровень и почувствовали свою профессиональную силу? –  Может быть, такое ощущение в полной мере пока и не пришло. Я понимаю, что знаю уже достаточно много, но не все. Есть нюансы, с которыми по сей день сталкиваешься впервые. Технический прогресс ведь на то и прогресс, что он не стоит на месте. Совершенствуется оборудование, появляются новые средства измерения. Привыкаешь к одному типу, а их производство останавливается, выпускают уже другие типы весов, с другими характеристиками. И законодательство в сфере метрологии тоже постоянно меняется, вводят новые стандарты и правила, отменяют старые, за всем этим надо следить и быть в курсе. – Технический прогресс не просто не стоит на месте, а летит со свистом… –  Да, мы с напарницей работаем уже с третьим поколением электронных весов. Вот эти весы на столе вроде бы одинаковые на вид. Но они выпущены по разным гостам, и у них совершенно разные метрологические характеристики. – Вы ведь застали и механические весы? –  Да, было дело. А первые электронные комбинат закупил для Металлургического цеха №1 в 1995 году.  Это были весы швейцарской фирмы “Меттлер Толедо”. (Крупнейший в мире и один из лучших производителей лабораторного оборудования и промышленной весовой техники. –  [b]Авт.[/b]) Когда пришла первая партия этих весов, мы смотрели на них широко открытыми глазами. Мы-то привыкли к механике, а тут – электроника. С терминалами, с программным обеспечением. Пока мы их осваивали, пошел просто вал, компания стала оснащать все переделы Заполярного филиала высокоточными электронными весами. Механика уходила в прошлое. Сейчас на всем комбинате, может, осталось штук десять механических весов, это уже раритеты.   Не попала в сети – На что вы тратите свободное время, кроме домашних дел? –  Люблю норильский театр, всегда с удовольствием посещаю премьеры. В кино хожу, но в последнее время не видела ничего стоящего. Люблю пересматривать наши старые фильмы, когда они есть в телепрограмме:  “Девчата”, “Весна на Заречной улице”, “Москва слезам не верит”. Но, как ни странно, еще ни  разу не смотрела “Покровские ворота”. Потому что не попадаю на начало фильма. – Сейчас можно скачать и посмотреть на ноутбуке… –  Я не люблю гаджеты и зависимость от них. А зависимость сплошь и рядом, и мои дети не исключение. Если мой телефон звонит, я никогда судорожно к нему не рвусь, бросив все дела. И ни в одной социальной сети я не зарегистрирована. Сотовый-то купила только восемь лет назад, когда родилась внучка. Чтобы дочь присылала с материка фотографии. – Книги читаете? –  Раньше любила Шелдона, Хейли. Не скажу, что поклонница нашей классики. Например, никогда не понимала Булгакова. Но у меня в семье всегда все читали. Сейчас читает даже внучка, чему очень удивляется зять. Как только появляется новая книга – сидит, не оторвать. – Вы, наверное, хорошо помните советское время. Сейчас к нему разное отношение – одни ругают, другие вспоминают с теплотой. А вы? –  Приведу вам один пример из советского прошлого. Зима, ноябрь, наш дом  замерзает –  что-то с отоплением. Всем домом жалуемся в ЖЭК – бесполезно. В конце концов собираемся, идем на почту и даем телеграмму в Кремль. Нам приемщица говорит: “Вы же понимаете, что из Норильска ваша телеграмма  не уйдет?”. Однако на следующий день дом кипел от тепла. Чувствуете разницу? А сейчас хоть запишись. Поэтому как же людям не ностальгировать по тому времени? Я по сей день вспоминаю газоны, которые были засажены кустарником в два раза выше человеческого роста. Вазоны с анютиными глазками, которые стояли по всему Ленинскому проспекту. Спортплощадки возле каждой школы. Зимой у нас были снежные горки, мы рыли такие пещеры – бульдозеры проваливались. Как не ностальгировать по такому городу? Сейчас все заставлено машинами, и снежная горка – это уже небезопасно. И я не вижу детей во дворах. – Какой вы себя ощущаете хозяйкой? –  Не высококлассной. Но ни я, ни муж в быту не привередливы. Из еды ничего сверхсложного не готовлю. Не ищу рецепты в Интернете, чтобы опробовать очередной замысловатый разносол. У меня и любимого блюда нет. Хотя я предпочитаю салаты и бутерброды – то, что можно сделать быстро. – Может, дадите рецепт любимого бутерброда? – Не дам, потому что я никогда не делала культа из еды. У меня колбаса может лежать на печенье, и это тоже будет бутерброд. Лишь бы не испорченное. – А на Новый год? – Ну, это особый случай. Тут обязательно селедка под шубой, парочка новых салатов – раз в год можно поэкспериментировать. И что-нибудь горячее. Один раз приготовила мясо с ананасами – муж забраковал. Он не понимает сочетание сладкого с мясом. В еде мы очень консервативны. Хотя недавно ему неожиданно понравились роллы. – Сами делаете? –  Нет, конечно. Проще купить. Готовка – это не мое. Времени занимает много, съедается все быстро, неблагодарное дело. Вот обои клеить, шурупы крутить – это я люблю. Помню, еще во времена дефицита пошла в научно-техническую библиотеку, а там отделывают окна оргалитом. Решила взять на вооружение. Берешь оргалит, ставишь распорочки, все это дело приклеивается – эффективно. По сей день стоит, столько лет прошло. Я только с электрикой не дружу – боюсь. – Какие у вас ощущения от нашего города? Я всегда любила Норильск. Ни зима, ни приближающаяся полярная ночь меня не угнетают, я себя прекрасно чувствую. Сильные морозы не люблю, но и жаловаться не буду. Нормальная зима у нас. К тому же зимы стали намного мягче, чем были раньше. Люблю нашу осеннюю тундру, она красавица.   Татьяна Никулова, инженер по метрологии 1-й категории. Родилась в 1961 году в Нижнеудинске Иркутской области. В Норильск приехала с родителями в 1964-м. Получила высшее образование, окончив Московскую инженерную школу метрологии и качества при Госстандарте. Работала в Таймырском центре стандартизации и метрологии, с 1991 года – в управлении технического контроля на никелевом заводе. С 1998-го трудится в бюро метрологического обеспечения многоотраслевого производственного объединения “Норильскавтоматика”, которое входит в состав ООО “Норильскникельремонт”. Муж Иван до недавнего времени работал в “Норильскникельремонте”, сейчас на пенсии. Сыну  Юрию 36 лет, живет в Норильске; дочери Екатерине – 30, живет в Москве. Внучка Алена в этом году пошла во второй класс.

Таких весов на предприятиях компании осталось не больше десяти Эталонные гири нельзя брать руками, только пинцетом Регулировкой измерительной техники занимается цех эксплуатации и ремонта