Понедельник,
24 июня 2019 года
№6 (4675)
Заполярный Вестник
С мечом в руках Далее
В четвертом поколении Далее
«Легендарный» матч Далее
Экстрим по душе Далее
Лента новостей
15:00 Любители косплея провели фестиваль GeekOn в Норильске
14:10 Региональный оператор не может вывезти мусор из поселков Таймыра
14:05 На предприятиях Заполярного филиала «Норникеля» зажигают елки
13:25 В Публичной библиотеке начали монтировать выставку «Книга Севера»
13:05 В 2020 году на Таймыре планируется рост налоговых и неналоговых доходов
Все новости
Зоны притяжения
ОБОГАТИТЕЛЬНАЯ ФАБРИКА
20 июля 2017 года, 15:47
Фото: Николай ЩИПКО
Текст: Ольга ЛИТВИНЕНКО
Какие общественные пространства нужны Норильску? Зачем они вообще нужны? Что можно и что нельзя называть таким термином? Этому была посвящена новая встреча в клубе-лектории “Обогатительная фабрика”.
 
Илья МУКОСЕЙ – архитектор, исследователь, архитектурный журналист. Партнер архитектурной студии “ПланАР”, которая с 2010 года занимается проектированием общественных пространств, лауреат архитектурных конкурсов и фестивалей “Золотое сечение”, Archiwood, “12 башен”, “АрхМосква” и других, участник арт-фестивалей “АрхСтояние” и Barents Spektakel. Преподавал в институте медиа, дизайна и архитектуры “Стрелка” и Московской архитектурной школе. Куратор конкурсов “Парк физкультуры и спорта “Динамо” и “Русский характер”, автор изданий Archi.ru, “Афиша”, “Ведомости”, “Эксперт”. С 2008 года постоянный автор архитектурных журналов “Проект Россия” и “Проект International”.
На лекции “Архитектура пустоты. Общество и его пространства” слушатели вместе со спикером рассмотрели примеры из прошлого и настоящего различных городов и попробовали порассуждать о том, какими могут быть общественные пространства. Спикером выступил архитектор, исследователь и журналист Илья Мукосей, человек эрудированный и харизматичный.
На лекцию пришло очень много слушателей, и не только те, кто профессионально связан с дизайном и архитектурой. Это говорит о том, что тема общественных пространств сейчас интересна многим. Современная урбанистика тоже однозначно указывает на важность этого направления.
Что такое общественное пространство, или public space? Это место, куда может прийти любой из нас. Место, куда всем гарантирован доступ на равных условиях. Парк, музей, торговый центр, кинотеатр, просто двор или улица – все это публичные пространства. И они играют огромную роль в жизни города и горожан, считает Илья Мукосей. Именно эти зоны формируют городскую среду и ее привлекательность для людей. Говоря совсем просто, именно общественные пространства делают город городом.
Комфортные общественные пространства – это зоны притяжения для горожан. При хорошо организованных паблик-спейсах люди не сидят в квартирах и не существуют в губительном режиме “работа – дом”.
В свою очередь, большой поток людей создает идеальные условия для бизнеса. Это знает хозяин любого магазина или кафе, примыкающего к площади, где проходят массовые мероприятия. Поэтому инвестирование в пешеходную инфраструктуру – это не только социальные траты, но и вложение в городскую экономику.
Принцип якорей
Функции разных публичных пространств в целом схожи. В зависимости от предназначения какие-то могут доминировать, но в большинстве случаев они накладываются друг на друга, поясняет Илья Мукосей.
– Если мы говорим об улице как об общественном пространстве, то главная ее функция – это перемещение. Но есть и торговля, и отдых, и уличные акции – от демонстраций до фестивалей, это тоже распространенная функция открытых общественных пространств. Немаловажна и возможность самовыражения. Речь не только о каких-то специальных манифестациях художников. Если человек приходит в общественное место, то любое пребывание там является в той или иной степени самовыражением. Оно может быть заметным и привлекать всеобщее внимание, а может и не привлекать, – поясняет спикер.
В качестве модели-метафоры почти всех общественных пространств Илья Мукосей приводит торгово-развлекательный центр:
– Если все помещения там равнозначны, может случиться, что до дальних просто никто не дойдет. Подобное заведение может просто закрыться. Что же делать? Есть то, что специалисты по торговле называют якорем. Если речь идет о небольшом торговом центре, то якорь – это супермаркет, который находится в глубине. Он привлекает больше людей, чем все остальное. А остальные как бы “паразитируют” на этом потоке. Если речь о большом многоэтажном центре, то там возникает уже много таких якорей. Их главная задача – создавать людские потоки и распределять их, обеспечивать, чтобы все пространство центра было загружено равномерно.
Если мы переместимся в музей, то очевидно, что и там должны работать примерно такие же принципы организации пространства. Представьте себе, что в музее все известные шедевры будут располагаться прямо у входа. До других, не менее ценных, большинство посетителей просто не дойдет. Не только потому, что посетителей для этого нужно чем-то простимулировать. Представьте, что “Джоконду” в Лувре повесили у входа. Там будет постоянно стоять толпа, через которую просто не пробьешься.
В больших музеях есть масса ценных объектов, каждый из которых генерирует свой поток. Есть и такие, где поток создают, заставляя посетителей двигаться по одной траектории. Есть музеи, где потоков много, и при удачном расположении якорей – точек притяжения – он равномерно загружен людьми.
Ориентация по слонику
Кроме точек притяжения важный способ организации общественного пространства, чтобы оно эффективно функционировало, это навигация. Без нее в сложно организованном паблик-спейсе вы ни к каким точкам притяжения не придете или же потратите много времени на поиски. Навигация существует во всех крупных общественных пространствах: на улицах, в парках, в музеях и торговых центрах. Она стала появляться и в жилых кварталах.
Илья Мукосей привел в пример проект, в ландшафтном благоустройстве которого участвовал больше пяти лет назад: жилой комплекс Марфино.
– Это был один из первых жилых комплексов в Москве, в котором навигация сыграла ключевую роль. Марфино – панельный микрорайон недалеко от ВДНХ, он строился в 2008–2009 годах, когда был кризис. Тогда появилась масса панельных микрорайонов, которые ничем не отличались друг от друга. Наша задача была сделать так, чтобы он чем-то выделился среди других. Ко всему прочему, мы сделали еще и навигационную систему, для которой выбрали скульптуры экзотических животных. При въезде на участок люди видели таблицу, в которой могли сопоставить адрес с одним из животных. А дальше по различным типам указателей – табличкам со стрелками и маркировке на асфальте, надписям на домах – человек должен пойти, увидеть скульптуру и понять, что он на месте.
Скульптуры животных хорошо видно с большого расстояния. Едва появившись, они стали героями соцсетей. Жители Марфино очень полюбили своих зверей и сейчас пользуются ими как географической привязкой: в личных разговорах, на форумах, в объявлениях можно встретить ставшие устойчивыми фразы “дом с носорогом”, “дом с розовым слоником”, “дом с жирафом”, “дом с кенгуру”. Теперь это фишка микрорайона.
Места качественные и не очень
Еще один важный способ организации общественного пространства – дизайн. Но это должно быть не просто создание объектов, а проектирование в самом широком смысле слова.
По мнению Ильи Мукосея, прежде чем создавать дизайн чего-либо, важно оценить качество того дизайна, что уже есть. Если мы работаем во вновь создающемся общественном пространстве – это одно. Но чаще возникает ситуация, когда надо вмешаться в уже существующее. И оценить, чем плох его дизайн и с чем связан несформулированный запрос на его улучшение.
Для оценки качества есть масса инструментов. Они появились в нашей стране не так давно. В 2010 году, когда в Москве открылся институт медиа, дизайна и архитектуры “Стрелка”, одна из его учебных студий называлась “Общественные пространства”.
– Один из студентов попытался создать инструмент для оценки качества общественных пространств, – рассказывает спикер. – Он нашел 72 архетипа разных публичных объектов и сгруппировал их по ряду признаков. Затем в разных пространствах он смотрел, чего там много, чего мало, и пытался оценить качество по каждому из параметров. Он исследовал разные типы общественных пространств, включая даже станции метро.
Потом появились более сложные профессиональные технологии оценки, включающие опросы населения.
Одним из таких проектов занимались люди из “Яндекс-карт”. Они проанализировали Замоскворечье в пределах нескольких радиальных улиц и попытались оценить их качество по нескольким ключевым критериям. В частности, сконструировали прибор для определения уровня шума и ходили с ним по улицам. Задача была – определить места в Замоскворечье, в которых удобно гулять. Поэтому ключевыми параметрами оценки, кроме уровня шума, стали ширина тротуаров, доступность заведений для родителей с детьми и колясками для инвалидов. Все это обозначено на картах крестиками разных цветов. Сначала их проект был в виде сайта, сейчас уже есть мобильное приложение, которое продолжают пополнять новыми данными.
Тоже метод
Кто и как может влиять на развитие общественных пространств? По сути, любой человек или группа людей, полагает Илья Мукосей.
Прежде всего это, конечно, власть. Паблик-спейс в городе можно организовать элементарным административным решением, даже без денежных вложений. Недавний пример в Норильске – вечер накануне Дня металлурга, когда Ленинский проспект закрыли для автотранспорта. Проезжую часть тут же заполнили люди: велосипедисты, роллеры, просто гуляющие. Главная улица города в тот вечер стала востребованным общественным пространством.
Выражать свое мнение и влиять на тех, кто в силах что-то сделать, может и само архитектурное и дизайнерское сообщество. Но довольно редки ситуации, когда при работе с общественным пространством инициативу проявляют профессионалы. Как правило, они выполняют чей-то заказ, и это правильно. Профессионал, какими бы благими побуждениями он ни руководствовался, не должен брать на себя право решать за людей и потребителей, в какой среде им будет лучше жить.
В пример Илья Мукосей приводит “метод тропинок”: в новом парке люди ходят там, где им удобно, и уже потом по протоптанным дорожкам профессионалы решают, как их благоустроить.
Вандализм – это способ влияния?
– Как ни странно, я убежден, что это не просто порча имущества. Вандализм – это такая крайняя форма реакции на то, что происходит в публичном пространстве, способ как-то на него повлиять и добиться каких-то изменений. Например, один из известных памятников в Москве был подсвечен прожекторами. Кому-то они слепили в окна, эти прожекторы регулярно разбивали. И в конце концов добились того, что их просто перестали устанавливать.
Вандализм, по мнению Ильи Мукосея, помогает профессионалам определить, правильное ли решение они приняли. В одинаковых, на первый взгляд, пространствах жители могут что-то принимать, а что-то не принимать. Почему в одних местах ломают лавочки, а в других нет? Илья Мукосей опять приводит в пример микрорайон Марфино:
– Мы боялись, что скульптуры животных моментально разломают. Но, как ни странно, ни разу за семь лет не было ни одного случая, чтобы что-то сломали. Надписи – да, появлялись, но довольно невинного характера. Просто люди понимали, что эти скульптуры сделали для них, а не для галочки. Этого понимания можно по-разному добиваться. Один из способов – общаться с людьми и объяснять, для чего вы делаете ту или иную вещь.
Спикеру по этому поводу рассказали историю скульптуры оленя, которая установлена на газоне на Ленинском проспекте. Оленю несколько раз ломали рога. Потом он некоторое время стоял с перебинтованной головой, и, видимо, все-таки вызвал сострадание – ломать рога ему перестали.
– Тот самый случай, когда так нравится, что хочется унести с собой, – прокомментировал это Илья Мукосей. – На станции метро “Площадь революции” регулярно воруют пистолет из рук бронзового матроса.
Бывает и так, что сложно различить вандализм и творчество. Порой надпись на заборе – не хулиганство, а улучшение общественной среды путем создания настроения, шутит спикер. По соцсетям не так давно распространяли фото панельного забора с надписью синим маркером: “Место нападения вдохновения на человека с синим маркером”. А в Норильске на одной из непокрашенных стен дома по проезду Котульского долгое время горожане видели пронзительную надпись “Серость угнетает”.
Уникальность привлекает
В мировой практике есть масса примеров, когда создание общественных зон полностью меняло облик района.
Один из таких примеров – парк Хай-Лайн (The High Line) длиной 2,3 км. Он разбит на высоте 10 метров от поверхности земли, на месте надземной железной дороги.
Ею когда-то пользовались для перевозки грузов, потом необходимость в этом отпала и железнодорожную ветку закрыли. Она утратила статус железной дороги и была удалена из реестра Федеральной службы наземного транспорта США.
Эстакада обросла дикими растениями, и в 1990-х годах собственники решали вопрос о демонтаже железной дороги. Но она к тому моменту стала одним из любимых мест времяпровождения у горожан. Было решено трансформировать ее в парковую аллею и выделить на это 50 миллионов долларов.
– Получилось уникальное общественное пространство, причем не в самом благополучном районе, – рассказывает Илья Мукосей. – Там посадили новые растения, оборудовали лестницы и места, где можно сидеть и смотреть на проезжающие внизу машины. Сейчас это место, которое связывает разные части города и по которому просто приятно гулять и ходить.
Нестандартное передвижение
В отдельный метод взаимодействия с городским пространством Илья Мукосей выделяет паркур – преодоление препятствий с использованием акробатических действий. Слушателям он показал несколько захватывающих дух видеороликов.
– Это культура маргинальная, но она тоже способ общения с архитектурой, – считает он. – Вы видели, что рейсеры делают достаточно рискованные вещи, но без последствий для окружающих. В вашем городе тоже есть рейсеры – я видел в Сети ролики, снятые в Норильске. Чем интересен паркур? То, как они перемещаются в городе, говорит о неудобстве перемещения. Это можно воспринимать как метафору человека, которого достали препятствия. Но я бы сказал, что паркур, в отличие от вандализма и уличного искусства, не протест. Это такая радикальная форма адаптации к среде, искусство рационального передвижения. Рейсеры изменяют себя, тренируют свое тело, для того чтобы приспособиться к городу. Это, если угодно, такой тип сверхчеловека, который возникает как реакция на городскую среду.
Илья Мукосей отмечает, что ролики о рейсерах снимают люди, которые сами занимаются паркуром. Они уделяют много внимания деталям – тому, как выглядят перила, парапеты и другие поверхности, от которых зависят безопасность и качество выполнения трюков. И поэтому в роликах про паркур можно увидеть такие детали, которые вы не найдете в фильмах про архитектуру.
Илья Мукосей полагает, что в немалой степени благодаря искусству паркура в архитектуре появилась тенденция включать в общественные пространства места, которые раньше такими не являлись. По всему миру стали появляться дома, в которых предусмотрено нестандартное передвижение – например, от земли вдоль фасада на крышу.
Слушателям лекции предложили озвучить свои варианты общественных пространств. Лидировали парки и стадион арт-пространства
На лекции было много слушателей, в том числе и те, кто профессионально не связан с дизайном и архитектурой
0

Читайте также в этом номере:

Работать с умом (Виктор ЦАРЕВ)
По всем параметрам (Виктор ЦАРЕВ)
Есть сигнал! (Татьяна РЫЧКОВА)
Еще один корпус готов (Владислав ШУКШИН)
В лучшем виде (Татьяна ЕРМОЛАЕВА)
Быт еще лучше (Татьяна ЕРМОЛАЕВА)
Завороженные металлом (Лариса СТЕЦЕВИЧ)
Совсем страх потеряли (Екатерина СТЕПАНОВА)
Этот мир придуман нами (Екатерина СТЕПАНОВА)
Большая, еще больше (Татьяна ЕРМОЛАЕВА)
Мы за сценой не постоим (Татьяна ЕРМОЛАЕВА)
Город для детей (Татьяна СОКОЛОВА)
Далекая, но близкая (Татьяна СОКОЛОВА)
Светлая память (Татьяна ЕРМОЛАЕВА)
Благодарим за город! (Татьяна ЕРМОЛАЕВА)
Разное творчество (Анастасия ПАПОНОВА)
Праздник под защитой (ВиВиктор ЦАРЕВ)
Помогает семья (Татьяна РЫЧКОВА)
Горняков сводили в музей (Татьяна СОКОЛОВА)
Связь на все времена (Валентина ВАЧАЕВА)
Теперь по плану (Виктор ЦАРЕВ)
Главные документы (Лариса СТЕЦЕВИЧ)
От бадминтона до футбола (Екатерина СТЕПАНОВА)
Горсправка
Поиск
Таймырский телеграф
Норильск