Каждый человек, оценивая свою профессиональную деятельность, когда-нибудь задается вопросом: “А кем я мог бы работать еще?” И у каждого, как правило, есть вариант ответа на этот вопрос. В нашей рубрике “Совсем другое дело” мы рассказываем о профессиях “Норникеля” и предлагаем известным в городе людям попробовать себя в одной из них.
Сегодня герой проекта – исполняющий обязанности директора медного завода Дмитрий МАТЮХИН. Он впервые побывал под землей. Вместе с ним мы спустились в шахту рудника “Таймырский” на глубину 1050 метров, проехали по подземным лабиринтам и узнали, что представляет собой профессия бурильщика, как работает современная буровая машина и что шахтеры называют словом “воробей”.

Те, кто спускается под землю впервые, испытывают два противоречивых чувства: любопытство и страх. Или как минимум опасение. Ведь всем хорошо известно, что профессия шахтера – одна из самых опасных. “Перворазников” в нашей группе несколько, но Дмитрий Матюхин, кажется, совершенно спокоен. – Чего бояться, с нами же профессионалы, – говорит он. Перед спуском мы проходим обязательный и подробный инструктаж по охране труда. Нам наглядно, с видеорядом, показывают и рассказывают, как передвигаться по горным выработкам. – Движение в шахте одностороннее, поэтому всегда идите там, где установлены знаки “Ходовая сторона”, чтобы вас не задавила горная техника, – говорит наш инструктор, заместитель начальника отдела промышленной безопасности и охраны труда рудника “Таймырский” Александр Ганин (он будет и одним из сопровождающих). – Если видите, что навстречу едет машина, фонариком подайте сигнал круговыми движениями, что на пути человек. Дождитесь, пока машинист подаст ответный звуковой сигнал и дважды мигнет фарами. По ходовой стороне выработки обойдите технику и подайте сигнал движением фонарика вверх-вниз, что вы в безопасной зоне… Инструктируют нас долго и дотошно. Потом учат пользоваться самоспасателем. Это баллон с кислородом, который горняки носят на ремне через плечо за спиной – для экстренных (не дай бог) случаев. – Основные виды возможных у нас аварий – это взрыв метана, взрыв водорода, пожар, – продолжает Александр Ганин. – Если вдруг в шахте пошел запах дыма или на освещенном участке погас свет, не паникуйте. Мы вас в любом случае выведем в безопасную зону. Вопросы есть? Как выяснилось позже, в этот момент некоторым из группы захотелось сказать: “А можно я с вами не пойду и подожду здесь?” Но мы взрослые люди, и минуту малодушия смогли преодолеть. Поехали! Переодевшись в спецодежду, мы проходим через электронные турникеты-алкотестеры: дыхнул – прошел. – А если электроника “учует” пары алкоголя? – интересуемся мы. – Лучше не спрашивайте. Будет как в тридцать седьмом году – репрессии. Увольнение – и никаких поблажек. Потом нам выдают налобные фонари. В каждом есть радиометка, и каждый надо поднести к считывателю, чтобы вас “запомнила” система позиционирования и радиосвязи – еще одно новшество, уже два года действующее на рудниках Заполярного филиала. Индивидуальные беспроводные маячки позволяют диспетчерам следить за передвижениями и местоположением людей и техники под землей. Только после всех этих процедур нас пропускают на посадку в клеть – большой шахтерский лифт. Поехали! Клеть несется вниз со скоростью пять метров в секунду. На второй минуте такого спуска кажется, что ты провалился в гигантскую нору и летишь к центру планеты. А на глубине километра начинаешь чувствовать давление не только психологически – с непривычки здесь закладывает уши. – Давление через каждые десять метров увеличивается на один миллиметр ртутного столба. То есть на горизонте минус 1000 метров давление уже на 100 миллиметров больше, чем на поверхности, – поясняют нам. Выходим на отметке минус 1050 мет-ров. Пешком идем по откаточным выработкам к так называемому “пассажирскому вокзалу”, садимся в шахтный автобус (на автобус вовсе не похожий) и едем к месту, где нашему герою, Дмитрию Матюхину, предстоит освоить азы профессии бурильщика. “Воробей” может быть опасен На месте нас уже ждут. Наставник Дмитрия Матюхина – Андрей Титов, на “Таймырском” работает почти 13 лет, из них десять – бурильщиком. Начинал проходчиком, а сейчас – заместитель начальника подземного участка буровых работ. Своего подопечного он сразу приглашает в кабину гигантской машины. Это финская буровая установка Sandvik DD421-60 для проходческого бурения. Ее габариты впечатляют: длина 13 метров, ширина – два, высота – три. Весит 25 тонн, примерно как 20 легковушек. – Одна из лучших бурильных машин на сегодняшний день, – поясняет нам один из сопровождающих, исполняющий обязанности заместителя главного инженера по подземному самоходному оборудованию Алексей Белоусов. – У нее две стрелы, современная гидравлическая система управления обеспечивает точное бурение. Она маневренная и может работать в небольших туннелях. Оснащена системами помощника бурильщика, системой видеорегистрации и позиционирования. Это позволяет работать более эффективно. Наставник и его подопечный – в кабине, а мы со стороны наблюдаем, как происходит бурение: стрела бурильного модуля медленно поднимается и “вгрызается” в породу. – После бурильщиков приходят взрывники, закладывают в пробуренные шпуры взрывчатку, – поясняет нам последовательность Алексей Белоусов. – Взрыв отбивает горную массу от пласта руды и дробит ее на мелкие осколки. Потом приезжает погрузочно-доставочная машина (ПДМ) и эту горную массу отгружает в рудоспуск. Это вертикальная или наклонная выработка, по которой под действием собственной тяжести горная масса летит вниз, в устройство, которое загружает вагоны электровоза. Груженый электровоз по откаточному горизонту едет к скипу, и по стволу грузовым лифтом (скипом) руду поднимают на поверхность, на-гора. …Разговаривать с профессионалами всегда интересно. Пользуясь случаем, спрашиваем, чем опасно горное давление и почему всех горняков обучают различать его признаки визуально и по звуку. – Горное давление – это напор горной массы на пустоты. Нетронутый массив горных пород находится в равновесии, но оно нарушается после проведения горных выработок, – поясняют нам. – Массив лишается естественной опоры, происходит перераспределение напряжений, и порода может обрушиться. Даже “воробей” может представлять серьезную опасность. – А что такое воробей? – Так горняки называют мелкие камешки, которые иногда отваливаются от незакрепленной кровли. Опасную степень горного давления можно определить по нескольким признакам. Например, по звуку. Это характерный щелчок, его очень хорошо слышно. Конечно, за горным давлением у нас следят и специальные датчики. “Камешки” лежат и у нас под ногами. Алексей Белоусов поднимает один из них и показывает нам. Руда красиво и даже сказочно блестит в свете налобных фонарей. – Богатая! – с детским восторгом произносит кто-то из гостей. Богатая руда – профессиональное название сплошной сульфидной руды с высоким содержанием никеля, меди, кобальта, платиноидов. Потом из этих норильских металлов на заводах и фабриках будут делать много чего для нужд человечества, от столовых приборов до смартфонов и космических кораблей. Правда же, приятно это осознавать? О своих впечатлениях Поднявшись на поверхность, мы чувствуем себя по-настоящему вымотанными. Шахта отнимает много сил, даже если по ней просто ходишь всего пару часов. Это место не для неподготовленных людей. – Вы чего такие понурые? – спрашивает сотрудница ламповой, принимая у нас фонари. – Устали. – Смена только началась, а они уже устали! – смеется она в ответ. У Дмитрия Матюхина мы спрашиваем о его впечатлениях. – Я металлург, а не горняк и никогда не был в шахте, – поделился он. – Масштабы, конечно, поражают, это настоящий подземный город. Впечатляет и техника, очень современная и крутая. В кабине рычагов – как в самолете. При этом она закрытая, с кондиционированием и вентиляцией воздуха, в ней не чувствуешь ни жары, ни пыли, ни вибрации, ни шума – эти вредные факторы теперь просто исключены. Те, кто работал в шахте еще ручными перфораторами, понимают, какой скачок сделала техника. Сейчас руду добывают уже не так, как это делали десять лет назад. Как мне рассказали, благодаря этому стали возможны и новые, более эффективные методы добычи руды. Например, веерное бурение. И машинистов буровой установки сейчас не зря называют операторами – они должны быть технически грамотными. Буровая установка, на которой мы работали, конечно, интуитивно понятная и “легкая” – не нужно прилагать физических усилий к этим рычагам и джойстикам. Но, скажу честно, я бы план не выполнил. (Смеется.) Кроме того, здесь нужно иметь хорошую психологическую устойчивость. Представьте, что человек работает один, в плохо освещенном замкнутом пространстве, на огромной глубине под землей. Это не каждый сможет. Цифры и факты Строительство “Таймырского”, самого глубокого на тот момент рудника в Европе, началось в 1974 году. В декабре прошлого года он отметил 35-летие. Поле рудника вскрыто семью вертикальными стволами общей протяженностью 10 500 метров. От вертикальных стволов идут откаточные (–1050 м, –1100 м, –1300 м) и вентиляционно-закладочные горизонты (–950 м, –1000 м, –1200 м, –1250 м), а также транспортный горизонт (–1400 м). По глубине стволов “Таймырский” – второй после “Скалистого”: глубина вентиляционного ствола ВС-7 с учетом земной поверхности составляет 1724 метра. Общая протяженность выработок составляет более 200 километров. В год на руднике отбивают около миллиона кубометров горной массы и проходят 17 километров выработок, расходуют 1500 тонн взрывчатки. Рудник занимает первое место по добыче богатой руды среди горных предприятий Заполярного филиала: на его долю приходится почти 40% никеля, почти 25% меди, почти 45% кобальта и более 17% металлов платиновой группы. Где научат? Всех, кто работает в шахтах, мы по-обывательски привыкли называть шахтерами. Строго говоря, это неправильно: профессии “шахтер” не существует. Под землей работают люди самых разных специальностей: горнорабочие разных направлений, проходчики, машинисты, электрослесари, маркшейдеры. Работа в шахте не только опасная, но и тяжелая. В подземных условиях любой труд во много раз тяжелее, чем на поверхности. Вы должны быть физически и психологически выносливы, уметь принимать решения в экстремальной ситуации. Стоит ли говорить, что при этом должно быть отменное здоровье. Любая шахтерская специальность, в том числе бурильщика, сейчас востребована на рынке труда и хорошо оплачивается. В России машинист горной техники получает от 70 тысяч рублей, в зависимости от региона, разряда, квалификации и стажа работы. За особые условия труда у шахтеров есть определенные социальные льготы и возможность досрочно выйти на пенсию. Горную специальность можно получить, не имея образования, но этого будет недостаточно для карьерного роста. В современных условиях, когда в шахтах работает сложная техника, любая шахтерская профессия требует специфических знаний. Получить их можно в техникумах и институтах. В корпоративном университете “Норильский никель” есть курс обучения на оператора бурильной установки. Перед обучением необходимо год проработать под землей, а также иметь водительские права категории В или С.

Считыватель “запоминает” индивидуальную радиометку, установленную в налобном фонаре Финская буровая установка Sandvik весит 25 тонн, примерно как 20 легковушек Внутри кабины оператор не чувствует ни шума, ни вибрации В год на руднике отбивают около миллиона кубометров горной массы