WAP
PDA
Это все его родня
Специально для “ЗВ”
|
20 ноября 2014 года, 16:37 Текст: Аркадий ВИНИЦКИЙ
|
Продолжим разговор о других родственниках сига, хозяина воды Таймырской.
| Начало в №45 за 13 ноября
Запретить нельзя разрешить Однажды в районе Верхней Агапы мы ехали на вездеходе по старой геологической дороге. Проезжали мимо небольшого озера. Был вечер, вылетела мошка, и вся поверхность озера была покрыта кругами от кормящейся рыбы. Наш штурман Витя Дыхлин остановил вездеход, вышел, походил по берегу и вынес решение: ставим сеть. На наши сомнения, мол, наверняка круги от хариуса, да еще, наверное, мелкого, ответил: “А где ручей?” И правда – в озеро ничего не впадало и ничего не вытекало. Да и следов таких процессов не было видно. Озеро узкое, встали как раз две сетки. Их норильчане вязали мерные – 25 метров. Утром пришли проверять. Витя, как всегда, не ошибся! У одного и другого берега попались две здоровенные щуки. Зато под каждым наплавом сидела пелядь. Да какая! Два-три килограмма! Чистейшая! Видимо, пора высказаться относительно этики рыболова, сетей, неводов и прочих рыбацких приспособлений. Считаю поголовный запрет на использование рыбаками-любителями сетей в тундре неправильным, а зачастую и вредным. По Енисею вопрос и обсуждать нечего. Соотношение “рыбак – рыба” там настолько мало, что вылов рыбы можно ограничивать только работоспособностью рыбака. На Ламе, Глубоком, Собачьем и Пясине этот вопрос был отрегулирован уже в мои времена. Покушать и привезти домой можно было в разрешенном варианте всегда. А уж заготовить на зиму – извините! Тут бери отпуск, собирайся в тундру, на Север. Там в снег, дождь, среди мошки, а может быть, и по первому льду, с ночевкой в вездеходе, без душа и теплой воды с неделю, а то и две-три, может быть, и ждет тебя твое рыбацкое счастье. Мы с Юрием Петровичем Кукиным это поняли давно и в течение 15 лет каждый год в двадцатых числах августа уходили на Север. И никакие Сочи, Болгарии, приезды тестя и тещи ни разу этому не помешали! Возвращались примерно 15 сентября, отметив 13-го в тундре Юркин день рождения. Один только раз вернулись 12-го, когда праздновали в Норильске его 60-летие. И так, год от года, двигались на Север, от озера к озеру, пока не пришли на слияние Верхней и Средней Агапы. Благостное место! Рыба, охота, ягоды, грибы – все твое! И никому не мешаешь, и ничему не вредишь! Там мы построили лагерь, который цел до сих пор. Базовый домик, домик для гостей, мерзлотник, баня, гараж, вертолетная площадка. Туда и зимой ходили, и жили, скажу я вам, весьма комфортно! Конечно, ловили сетями, потому что убедились в одном обстоятельстве. В первый раз, когда попали на очень рыбное озеро, которое широкой протокой соединялось с Агапой. Первые пару дней грубыми сетями давили щуку. Ее там была пропасть. И очень она губила тонкие жилковые сети, дефицит в то время. Хорошая сеть стоила как ружье, 50–80 рублей! Одна беда – у большинства пойманных нами рыб в кишках были какие-то шарики, яички, что ли. И хотя мы знали, что болезни сиговых рыб человеку не передаются, на сагудай отбирали чистых рыб. Ловили на этом озере два сезона. Под конец рыбы стало маловато, да и пришли мы уже на место, где решили строить базу. Однако через пару лет захотели проверить старое место. И что же – рыба вся была чистая! Заменилась, однако, рыбка. Видно, заболевала она, если долго жила в одном водоеме. Может быть, сама подрывала свою кормовую базу. Еще один, может быть, самый яркий пример. Через несколько лет после пуска Снежногорской электростанции и образования Хантайского водохранилища в нем невероятно расплодился местный сиг. Некрупный до этого, он стал вырастать до двух килограммов. Жирнющий, с тешей толщиной в палец. Это был, скажу я вам, деликатес! Такой рыбы Норильск еще не видел! Прилетавшие из Снежногорска гости с гордостью открывали багаж – и ты замирал от чудо-зрелища… Берега у водохранилища были пологие, кормовая база образовалась обильная, и сиг плодился безгранично! Я как-то сам летал за ним и привез, помню, огромный чемодан. С трудом допер! А потом, лет десять спустя, попал на Хантайское. Сига ловить перестали. Прогонистый, тощий, он не годился для торговли. Единственное, куда он шел, – на корм песцам на местной ферме. Его бы ловить сотнями тонн, может быть, и не выродился бы, или хотя бы не так быстро! Вот вам и сетевой лов. Сети в таких случаях – благое дело! Но есть и другие примеры. Двигаясь на Север, мы попадем на озера, называемые Близнецами, а дальше за ними цепь озер, объединенных названием “точка Центральная”. В этих местах еще до организации ракетного полигона, знаю достоверно, построили небольшую базу и высадили промысловика. Знаю, кто построил, и знаю, кого высадили. Водилось там три породы рыбы: хариус, сиг и редкая разновидность красного лосося – палия. Ставили крупные сети и ловили только палию. Много. Раз в неделю прилетал АН-2 и вывозил добытое. За два сезона палию выбили. Попав в те места проходом через несколько лет, мы вынули из сетей кучу хариуса, несколько сигов и две палии, очень крупные. Видимо, уцелевшие с тех времен. Озера хоть и большие, но не проточные. Зайти или подняться в ручьи на нерест рыба не могла. Вот она и нерестилась в закрытом водоеме. Видимо, существовал определенный природный баланс, сложившийся, может быть, веками. Стоило его нарушить – и шустрый хариус доделал черное дело, выбивая икру и малька палии. И это на очень большом водоеме, на котором садились самолеты! Знаю пару небольших водоемов, где тоже уживались красная рыба и хариус. Красной рыбы там после сетей не стало через два сезона. За Средней Агапой, дальше на Север, много небольших закрытых озер, где красная рыба соседствует с хариусом. На них сети ставить нельзя, а спиннинг и удочка вас не оставят без деликатеса. Та же история с закрытыми озерами, где обитает сиговая рыба: сиг, чир, пелядь со щукой. Наткнулись – ночь отрыбачили, поняли, с чем имеете дело, и несколько лет озеро не трогаете. Попав на то же пеляжье озеро лет через десять, я с радостью убедился, что все по-прежнему. В тундре вас никто не контролирует, кроме вашей совести. Внимательно проверяйте понравившиеся озера. Закрытые – не для сетей! Итак, под самые морозы мы уходили из тундры. На обсеваемую территорию подали заявку в администрацию Таймыра. Получили в аренду 58 тысяч гектаров, лимиты на вылов рыбы – 10 тонн на год, отстрел оленя – 300 единиц. Лимиты подтверждали ежегодно. Перед уходом на озерах оставляли маяки – пенопластовые наплавы с воткнутыми в них флажками. Привязывали к ним в качестве шнуров телефонные магистрали и топили на дно. Попадая в наши места уже по зиме, в помеченных озерах разбивали лунки и магистралями затягивали сети под лед. Уезжая, обязательно сети снимали! Никогда нельзя оставлять сети на водоеме! Мол, ничего страшного, за неделю рыба в холодной воде не пропадет. Верно, не пропадет за неделю. Но кто его знает, что это будет за неделя. Запуржит, да так, что не только через неделю – и через месяц не попадешь. После этого про озеро с его бывшими обитателями можно забыть. Если закрытое – то навсегда, если заливное – то лет на десять. Некрупных выпустить Но вернемся к родственникам сига. Ихтиологи называли чира сигом с неправильной формой головы. Константин Константинович Шустов по кличке Тятя, помню, возмущался: что за неправильная голова такая – за нормального сига штраф 10 рублей, а как с неправильной формой головы, так 25! Но это он, конечно, шутил. Другая рыба! Но начинается его ценность с двух килограммов. До этого – не добыча. Если килограммовый сиг порадует вас и близких исключительным вкусом, то некрупного чира очень правильно выпустить из сети, так аккуратненько, чтобы не повредить его. Пусть нагуливается! Из сети – потому, что иначе вам с ним не встретиться. А так как мы с вами рыбаки ответственные и проверяем сети два, а то и три раза в сутки, как правило, имеем дело с живой рыбой. Ни на какую спортивную снасть он не клюнет. Правда, был у меня товарищ, сибиряк Витя Платонов. Он рассказывал и даже дал мне чертежик снасти – наплавного перемета, на которую ловил, и весьма успешно, чира в Сибири. Но чертежик я со всеми переездами где-то утерял. Витя, известный реставратор церковной утвари, много лет назад уехал в Вену. Так что и спросить не у кого. Товарищ чир вырастает до приличных размеров. И как-то странно: в водоемах, относящихся к бассейну Енисея, на восток от водораздела Пясина – Енисей, даже в закрытых водоемах попадался до 10–11 кг, к западу, в бассейне Пясины, больше 4 кг не видел. И там, и там довольно распространенная рыба. Любитель водных просторов По весне порадовать нас может муксун, попавшийся на Енисее на сиговую закидушку. Но встреча с ним на Севере в малых реках – весьма и весьма редкая удача. Простор любит. Ему подавай Енисей, Пясину, наши большие озера – Ламу, Глубокое, Собачье. Правда, один раз, глубокой осенью, уже под снег, ловили малыми сетками вдоль берега Талой мелкую ходовую ряпушку, так, для души. И к нам в сетку ввалился и ухитрился запутаться здоровый, килограмма на четыре, муксун. Вкусный. Желающих его покушать адресую зимой в Дудинку. По-моему, в это время он там самая ходовая рыба. Знакомство мое с муксуном состоялось в феврале 1976 года. Незабвенный Арсений Патеюк отправлял санно-тракторный геологический поезд к геологам, и часть маршрута проходила по льду озера Глубокого. Мы с Иваном Ивановичем погрузились на вездеход к Патеюку и на полпути, попрощавшись с попутчиками, свернули к избе промысловика, стоявшей под Сундук-горой. Перед входом в избу, как гренадеры на посту, стояли воткнутые в снег с десяток метровых муксунов. Часть из них потом попала на стол... Столько витаминов я в свой жизни не потреблял! Утром даже весь покрылся пятнами. Ребята-врачи из 12-й общаги, где я тогда жил, объяснили, что в свежей сырой рыбе очень много витамина А. Рыбак в это время жил один. Его молодой напарник ушел на лыжах в Норильск смотреть чемпионат мира по футболу. Прошло уже недели две с этого момента, чемпионат закончился, парень, похоже, загулял, и наше появление внесло в жизнь хозяина столь желанное разнообразие, подкрепленное неким количеством дополнительного тонизатора. Что это был за прием! Строганина из муксунов! Метровая сковорода с жареной налимьей печенью и икрой. Валек, засоленный колодкой и как особая ценность хранившийся в ящике под кроватью у хозяина. Щи из лосиной грудинки! Все по-царски. Посланный за очередным муксуном, я с фонарем вышел из избы и тут же вскочил назад. Перед избой лежал здоровый медведь и грыз мороженую рыбину. Потом вышли все и познакомили меня с немыслимых размеров и немыслимой лохматости кобелем, жившим с рыбаками. Очень вежливо, с достоинством, без всякого собачьего экстаза он подошел ко мне, лизнул мою протянутую руку и вернулся к мороженому налиму, другую рыбу ему трогать не позволяли. Утром рассвело, мы с Иваном прошлись вокруг, стрельнули пару куропаток. Я впервые в это время был в тундре. Мороз был хорошо за сорок, но без ветра. Помню, меня поразили два ворона, занимавшиеся своими вороньими делами и перелетавшие от дерева к дереву довольно далеко от избы, километрах в трех. Крики их в абсолютном безмолвии, царившем вокруг, звучали очень приятно. Днем мы поехали на лунки помочь рыбаку проверить сети. Смотровых лунок было штук пять, и у каждой лежала гора рыбы. После ледостава вездеход за рыбой от рыбозавода не приходил. Рыба была обложена вокруг налимами, стреляными гильзами. Это в основном еще с начала зимы, пояснил рыбак. Волки ушли за оленями, песец откочевал в тундру, где снега меньше, а живущие здесь вороны и редкие соболи вреда не наносят. Вырубили лед, вскрыли лунки, и рыбак стал проверять сети. Потянул низовой ветерок, но теплее не стало, тонкие жилковые сети надо было проверять голыми руками и не мешкать, чтобы они не смерзлись. Суставы на пальцах рыбака были в два раза толще самих пальцев. Думаю, там был полный набор всяких артритов. Тяжкий хлеб! Вывалил нам рыбак в вездеход два мешка рыбы. Через пару месяцев мы проезжали мимо точки, направляясь на подледную окуневую рыбалку. Заехали к знакомому рыбаку, а увидели другого человека, вальяжного, довольного жизнью и абсолютно не нуждавшегося в дополнительных контактах. Сунул нам маленького гольчика и без сожаления простился. Людей у него уже перебывало предостаточно! Да, портит характер избыток человеческого общения. В мирных целях Один из выводов из прочитанного – рыба на Глубоком была. Причем в промысловых количествах. И это сравнительно недалеко от города. В пределах досягаемости грузовика или вездехода. Не нужно вертолета с его действительно “небесными” ценами, не нужно дотаций. Так и работал рыбозавод. Причем рыба была и на Ламе, и в Собачьем, и в Мелком. Еще во времена зэка рыбный промысел был организован весьма основательно. Слева от входа в Мелкое из Талой стоял поселок рыбаков, в устье Глубокой были конюшни с лошадьми, которые перевозили рыбу в зимнее время, на выходе из речки Ламы в Мелкое стоял магазин для рыбаков. Остатки всего этого можно было еще видеть в семидесятых годах. Лишь в 1976–1978 годах в этих вопросах навели привычный порядок. Осенью 1976 года в устье реки Микченда народные “умельцы” провели два глубинных атомных взрыва в скважинах, которые до этого бурили несколько лет. Породы монолитные, базальтовые, ударная волна распространялась без помех. Вскоре после взрыва мы пошли на Ламу и убедились лично: эффект абсолютный – берега Ламы были очерчены белой полосой дохлой рыбы. На Глубокое в это время не попал, но думаю, что и там был полный “порядок”… Тогда мы не знали, что за взрыв был организован. Через несколько лет знакомый кагэбэшник рассказал, что взрыв – атомный. Я ему не поверил. Но когда в начале перестройки в газете “ Известия” опубликовали карты “мирных” атомных взрывов по России, убедился. А в 1977 году с целью окончательного решения рыбного вопроса на истоке речки Ламы поставили бригаду знаменитого в то время рыбака Ивана Артамонова. Мужики особо не затруднились и полностью перекрыли речку ставным неводом с ячеей 14 мм. Когда мы посмотрели, что они саками вынимали из невода и ссыпали в ящики, то были потрясены. Мальки рыб всех сиговых пород, гольца – это и был их улов, правда, в промысловых количествах. А осенью добавилась вся рыба, которая шла на нерест в Ламские разливы. Да, велик в своем могуществе человек, особенно советский. Справились-таки с рыбой в верхних озерах! И тем не менее надо признать, что совмещение взрывов со ставными мелкими неводами – это уже особо талантливое открытие! Кстати, все это время продолжал свирепствовать рыбнадзор, жестко наказывая любителей за каждый найденный в лодке хвост. |
В тундре вас никто не контролирует, кроме вашей совести |
| 0 | Твитнуть |
