В прошлых жизнях он был учителем математики, рисования, черчения,  физкультуры, художником-оформителем, плавруком в пионерском лагере, аквалангистом-водолазом. Сейчас поет в хоре “Вдохновение” и играет на гармошке – на праздниках, в здании автовокзала и возле магазина “Раздолье”. Не из-за денег, а чтобы поднять настроение горожанам. А рубли, которые опускают в его коробочку, тратит на добрые дела, отдавая их тем, кому очень нужна помощь.  

Леонид Селезнев родом с Урала. Из семьи, где был старшим из пятерых детей. Еще тогда научился руководить маленьким  домашним коллективом. Пригодилось, когда работал учителем и плавруком в пионерском лагере. Сразу навел порядок на пляже: “Первый отряд, построились! Второй, построились!..” Три свистка – и все выходят из воды, никаких ЧП. Было это в Феодосии. Потом он был инструктором-методистом водно-спортивного клуба на спасательных станциях Ялты и Феодосии. Работал со съемочными группами,  космонавтами во время испытаний экспериментальной капсулы, обследовал подводную территорию, участвовал в ликвидации аварий, проводил учебные, тренировочные погружения, в том числе в барокамере. Говорит: да, подводный мир Черного моря красив. Скалы, дюны на дне, затонувшие корабли. Это тогда у Леонида родились стихотворные строчки: “В суете сует, в бытии безмерном свой оставить след я должен непременно.  Как бы ни был век короток мой, только я как человек возьму и отдам столько, сколько мне дано. А дано мне много…” Водолазил он два года, потом запало в сердце отправиться в загранплавание. Не успел оформиться – виза закончилась. И тут встретил парня, которому преподавал на курсах аквалангистов. Тот открыл свою записную книжку на букву Н, и Леонид начал читать: “Норильск, Нарьян-Мар, Надым…” Это были места, где знакомый уже побывал и предлагал съездить туда  учителю. Леонид написал письмо в отдел кадров Норильского комбината, получил вызов и прибыл в северный город 12 мая 1981 года. Здоровый и накачанный В Норильске наш герой чуть-чуть не попал в водолазы, успел опуститься на дно озера Долгого (видимость там никудышняя – не сравнить с Черным морем) и распилить там какую-то трубу, но по стечению обстоятельств стал наставником штукатуров-маляров. Занимался шефской работой в школе-интернате и общественной в клубе “Кому за 30”, трудился рабкором в “Заполярной правде”, отучился два года в институте патентоведения и рационализаторства, два года был председателем общества инвалидов в Кайеркане. Это уже когда заработал инвалидность, потерял зрение. Леонид говорит, что тогда, в начале 1980-х, он был здоровый, накачанный парень. Бегал по железке, что за улицей Лауреатов, возвращался домой, принимал душ, завтракал и успевал на работу к восьми часам.   До пенсии он сильно не дотянул. Попал на службу в цех товаров народного потребления в те доперестроечные времена, когда к охране труда относились иначе, чем сейчас. А в цеху каждый день пахло ядовитыми красками, ацетоном, эпоксидкой, толуолом, метанолом. Вентиляцию в помещении  начальство сделало, но защитная маска помогала не всегда. Итог: аллергия и целый список тяжелых болезней. Вдобавок уволили с работы. Видит цветные сны Еле живой пошел по врачам, параллельно боролся за справедливость. В Москве профессора сказали: “Из ста человек два с таким списком выживают”, но он выжил. Говорит, в своей жизни много раз был на волосок от гибели, но и не потонул, и в пожаре не сгорел, потому что защищен Божьей милостью.   В 1989-м Леонид получил инвалидность, а через три года в Москве у него произошла интересная встреча. Декабрь, кашель, обострение, остался в палате со своими горькими мыслями. Что оставалось делать, как не воскликнуть: “Господи, помоги!” Возникли столб света и  человек в белом одеянии. Он спросил: “Чем тебе помочь?.. Оставь все. Доверься мне”. Леонид почувствовал блаженство и захотел прикоснуться к видению, но оно исчезло. Кто-то скажет – галлюцинации, но у нашего героя с того момента начались большие изменения в жизни. Прошло ожесточение, внутренний мир пришел в спокойствие, он перестал искать правду и бояться приступов аллергии. Видит красивые, цветные сны и уверяет, что приобрел дар прозорливости и исцеления.   Бог дал отдушину Тогда же, во время лечения в Москве, он познакомился с Василием Иваницким – одним из организаторов народного норильского хора “Вдохновение”. Василий Степанович тоже подлечивал в столице болезни, заработанные за 37 лет работы на тяжелом производстве.   Леонид запел во “Вдохновении”. Говорит, потому что это близко ему с детства. В Москве дядька ремонтировал баяны, гармошки, балалайки, гитары. Придет Леня к нему, сядет – дядя  играет, племянник поет. В Норильске Леонид сначала пел в хоре русской народной песни Дворца культуры, который закрылся в перестройку. – Для меня песня – движение, куда-то надо идти, – поясняет он. – Год, второй пою во “Вдохновении”, сдружились… Праздники, застолья у Василия Степановича и Надежды Михайловны отмечаем. Бог дал такую отдушину. Спасибо этому коллективу! Они помогают норильчанам почувствовать красоту и широту песни. Вместе с народным хором Леонид выходил на сцену норильского театра, не раз бывал с концертами в воинских частях, тюрьме, школах, на различных мероприятиях, в том числе в Дудинке. В компании с Иваницким и сестрами милосердия  развозил на Рождество подарки пожилым людям. А играть на гармошке научился, уже когда ослеп. Выходи и пой Свой первый музыкальный инструмент Леонид получил в подарок от  Георгия Мокрушина, жил в Норильске лет десять назад такой уникальный человек. В любой мороз Георгий гулял по Норильску в одних шортах – закалился по системе Порфирия Иванова. При первых признаках простуды выходил на улицу и обливался холодной водой. Так лечился. А жил он в землянке, которую выкопал в тундре. Георгий пел в хоре “Вдохновение” и играл на гармошке. Деньги отдавал на благотворительность. Это он посоветовал Леониду: “Выходи на вокзал и пой”. И тот следует совету уже много лет. В свое время, когда в Норильск приезжала передача “Играй, гармонь!” и снимала хор “Вдохновение”, Леонид написал стихи по этому поводу. Про гармонь, играющую по всей России, про радость, силы и вдохновение, которые она дарит. – Я не зарабатываю, – говорит он сегодня. – Я выхожу, чтобы было веселее и теплее в душах норильчан. Если люди в метро играют на гитаре, обязательно положу, что у меня есть.  Когда мне стали деньги класть, знакомые посоветовали: “Ты плошку какую-нибудь поставь”. Вот так он и идет по жизни – с сумкой, в которой умещаются  гармонь и складной стульчик. Везде она с ним – и в Норильске, и в Кайеркане, и в Дудинке, и в Талнахе, и в  Москве, и в Крыму. И в поезде, и в самолете, и в санатории. Даже за грибами  берет. Говорит, однажды развернул свою гармонь – дождь закончился, и грибы появились. Деньги, которые кладут в его плошку, он тратит на нуждающихся. Про себя говорит, что пенсии на квартплату и еду ему вполне хватает. Леонид благодарен всем, кто не проходит мимо и, часто не зная того, тоже участвует в добрых делах.