5 ноября 1948 года была запущена в промышленную эксплуатацию Большая обогатительная фабрика, которую затем переименовали в Норильскую.  За 70 лет своего существования она переживала взлеты и падения – от модернизации до закрытия. Тем не менее сегодня, после очередной реструктуризации, фабрика на новом витке своего развития. Накануне юбилея предприятия мы встретились с директором фабрики Александром ЦЫМБАЛОМ.

Это не предел – Александр Степанович, чем обогатители гордятся сегодня и какие перспективы у предприятия на завтра? – Прежде всего стоит сказать, что в начале этого года мы объединились с рудником “Заполярный” в ООО  “Медвежий ручей”. А это значит, что мы самостоятельное предприятие, работающее не в составе Заполярного филиала, а как его равноценный партнер. В перспективе Норильская обогатительная фабрика будет перерабатывать вкрапленную руду “Заполярного” и руду, содержащую металлы  платиновой группы. Для этого мы должны изменить технологию обогащения и модернизировать оборудование. Более того, хочу подчеркнуть, что только мы можем  перерабатывать вкрапленные руды, потому что технология Талнахской обогатительной фабрики “заточена” под богатые руды.  Кстати, из-за этого мы и сегодня все еще продолжаем перерабатывать вкрапленные руды Талнахского месторождения: “Маяка”, “Комсомольского”, “Октябрьского”. Мы успешно реализовали проект “Увеличение переработки вкрапленных руд на 1 млн тонн в год”, начатый еще в 2012 году. И если раньше на НОФ перерабатывалось около 8 млн тонн руды, то по окончании проекта – на 1 млн тонн стало больше. Для этого устаревшие насосы были заменены на современные автоматизированные  насосные установки WARMAN. Говоря о важности нового оборудования, стоит учитывать и тот факт, что Норильская обогатительная фабрика, в частности цех гидротехнических сооружений и гидротранспорта, на сегодняшний день как кровеносная система  Заполярного филиала. Она снабжает концентратами и  оборотной водой заводы и фабрики, складирует отходы обогащения, и от надежности и стабильности работы насосного оборудования зависит стабильная работа филиала в целом. Также были построены новая шаровая мельница и комплекс гравитационного обогащения, состоящий из центробежных концентраторов KNelson. В отделении мелкого дробления дробильного цеха внедрили модернизированный комплекс предварительного мокрого грохочения. Последнее предполагает, что теперь руде, перед тем как попасть из бункера в дробилку, необходимо пройти через грохот, на который подается вода. Кроме того, введен весовой учет для мельниц вкрапленных руд, благодаря чему можно регулировать загрузку шаровых мельниц. – Сегодня, на рубеже 10 миллионов тонн, не кажется ли вам, что НОФ достигла пределов своих возможностей? – Предел,  не предел… – в обогащении нет таких понятий, это же не бензобак, который периодически заполняется под завязку. Мы можем переработать и 12 миллионов тонн, но что получим на выходе? Для обогатителей важно извлечение ценного компонента из руды с наименьшими затратами.   Шлаки – отдельно, руда – отдельно – В свое время фабрика перерабатывала все без исключения сырье Норильского промышленного района. Два года назад был начат эксперимент по переработке шлаков медного завода взамен вкрапленных руд Талнахского месторождения. Предполагалось, что это даст второе дыхание Норильской обогатительной фабрике, получилось? – Действительно, в процессе переработки медных концентратов обогатительных фабрик на медном заводе Заполярного филиала образуется конвертерный шлак, который после обеднения в плавильных печах становится отвальным продуктом и складируется в шлакоотвале на территории завода. Содержание меди в бедных оборотах завода сопоставимо с ее содержанием в перерабатываемом на Норильской обогатительной фабрике рудном сырье, в то же время не требует затрат на подземную добычу. Технология переработки шлаков медного дала хороший результат. Но мы, обогатители, все-таки  считаем, что шлаки надо перерабатывать отдельно, а руду – отдельно. И только разделив этот процесс, можно добиться наивысших извлечений. Сегодня мы определили пропорцию шлаков к руде, где можно делать максимальное извлечение, но это небольшая толика. Можно перерабатывать шлаки в большем соотношении, а еще лучше – делать отдельную линию по переработке шлаков, тогда и выхлоп будет существеннее.   – К тому же когда-то в воздухе витала идея, что в будущем НОФ начнет перерабатывать и лежалые хвосты. А что сегодня? Удалось реализовать эту идею или она так и осталась в воздухе? – Лежалые хвосты мы уже перерабатываем, причем начали еще в 2015 году, и получаем очень неплохие результаты, во всяком случае, этот продукт востребован компанией. А до этого перерабатывали лежалый пирротиновый концентрат, который складировался возле хвостохранилища №1. Промышленное освоение хвостохранилищ руд цветных металлов помимо пополнения сырьевой базы компании по одному или нескольким металлам позволяет решить и задачу утилизации отходов, что в нашем замкнутом регионе с очень хрупкой экосистемой играет немаловажную роль. В настоящее время в хвостохранилищах находится более 300 млн тонн сухого вещества с содержанием платины и палладия в количестве 0,7–1,6 г/т (до 5 г/т), родия – до 0,15 г/т, иридия – 0,027 г/т, рутения – 0,052 г/т, осмия – 0,01 г/т, меди – до 0,5, никеля – до 0,5.   Истоки норильского обогащения – У Норильской обогатительной фабрики богатая история. История, которую творили люди. Славный коллектив НОФ, где работают целыми династиями, известен далеко за пределами фабрики. Александр Степанович, как сегодня поддерживаете престиж профессии обогатителей? Много ли приходит  на предприятие молодых специалистов? – Обогащение – серьезная наука. Я всю жизнь работаю в этой области и не знаю более интересного и нужного дела. Хотя начинал машинистом насосных установок на Талнахской фабрике, но НОФ для меня – второй дом. Здесь я почувствовал себя настоящим обогатителем. Но суть не в этом. Вся история норильского обогащения начиналась именно на Норильской обогатительной фабрике еще в далеком 1948 году. На тот момент она была не такой большой, но очень значимой для развития норильской металлургии. Если взять бывшее советское время, то у нас тогда были мощнейшие научные институты, которые работали с НОФ. Все передовые научные идеи опробировались на нашей фабрике. Например, в 1959 году инженеры Малицкий, Волкова, Калмыков и  Богданов внедрили новую прогрес­сивную схему стадиальной флотации с активацией труднообогатимых зерен медным купоросом. Благодаря чему  увеличилась переработка руды, извлечение никеля повысилось, а годовая экономия составила около 14 млн руб­лей. Это сейчас все в Москву рвутся, а раньше лучшие умы ехали сюда, чтобы здесь, в условиях Заполярья, разрабатывать новые идеи, внедрять последние достижения науки и техники. Например, в 1973 году  внедрили новую технологию извлечения металлов, которая еще нигде не использовалась. Благодаря этому ноу-хау на НОФ стали извлекать до 98 процентов металла, более экономично вести разделение медного и никелевого концентратов, к тому же это удешевило переработку сырья и облегчило труд обогатителей. Начальником отделения тяжелых суспензий, где эта технология и применялась, назначили Александра Иннокентьевича Мордвинова, который 21 год проработал в дробильном цехе – вначале рабочим, потом мастером, а когда начали осваивать новую технологию, начальником этого отделения. Говоря об истории фабрики, нельзя не вспомнить о наших знаменитых рационализаторах Георгии Иммануиловиче Ферингере, Викторе Дорофеевиче Негердусе, Николае Александровиче Ивченко и Сергее Петровиче Ляженко. Трое последних, кстати, придумали еще и ерш для очистки пульпопроводов, благодаря которому уве­личилась их пропускная  способность. Кроме того, в начале 90-х у нас на фабрике придумали, как реставрировать насосы “Ингерсолл-рэнд” с большим экономическим эффектом. Сотни пытливых умельцев думали и думают о том,  как улучшить произ­водство. В свое время по инициативе мастера  Коробецкого была изменена технология вулканизации транспортерных лент. А электрослесарь Азарнов разработал устройство для предотвращения забивки течки тран­спортера, что существенно облегчило труд рабочим цеха. Вот из таких увлеченных, умных, по-хорошему дерзких и создавался коллектив Норильской обогатительной фабрики. Постепенно складывались целые династии, которые образовали костяк фабрики. Хочу еще обратить внимание, что на фабрике в свое время работали и заключенные,  многие из которых были умнейшими людьми своего времени и настоящими учеными. Сегодня все лучшие традиции нашей НОФ мы бережно храним. У нас хорошая молодежь, активная, умная, инициативная. Как руководителя меня очень радует, что на смену ветеранам приходит надежная смена. На фабрике очень сложно работать, это каждодневный тяжелый труд, поэтому не все, кто приходит из молодых, задерживаются, но те, кто выдержал испытания, остаются навсегда обогатителями.   – Что вы пожелаете своему коллективу по случаю юбилея? – Оптимизма, творчества, веры в себя. Мира каждому дому, благополучия каждой семье.   ЦИФРЫ В 1964 году была достигнута максимальная производительность фабрики по вкрапленной руде – 4 млн тонн. В 1989 году – 10,5 млн тонн по вкрапленной и медистой руде. Сегодня НОФ перерабатывает 9,5 млн тонн вкрапленной руды.   ЦИТАТА Александр ЦЫМБАЛ: “Флотация – это по сути большая стирка. Между прочим, и открыли этот метод переработки руды, подсмотрев, как женщины стирают. Вспомните, в тазике с мыльной водой замачивали белье, и на поверхность поднимались пузырьки, тем самым грязь собиралась на поверхности в этих пузырьках, а белье становилось чистым – то же самое происходит и во флотационных машинах. Руда, ценный компонент и реагент засыпаются в машину, туда же подается воздух, чтобы образовались пузырьки, добавляется вспениватель, и происходит очищение руды от “грязных” компонентов. Главное – знать дозировку. К сожалению, истории неизвестна фамилия первооткрывателя флотации, но дело его будет жить в веках”.   ФАКТ В перспективе Норильская обогатительная фабрика будет перерабатывать вкрапленную руду “Заполярного” и руду, содержащую металлы  платиновой группы. Для этого на НОФ изменят технологию обогащения и модернизируют оборудование.