Полвека назад в Советском Союзе вышел указ, снимавший обвинения с выселенных из Поволжья после начала Великой Отечественной войны немцев. Одному из таких спецпереселенцев Норильск обязан своим золотым временем, когда в город стремились попасть выпускники самых престижных вузов, а попав, укоренялись и уезжали, как правило, уже в статусе пенсионеров.

Указ застал Александра Горра в Норильске, куда он был переведен из Дудинской конторы на должность главного бухгалтера управления торговли комбината. К этому времени стаж работы на Севере у 36-летнего бывшего спецпереселенца насчитывал два десятилетия. Жизнь уберегла На постоянную работу в совхозе юноша был оформлен после окончания 7-го класса школы в Потапово. Этому предшествовал арест отца в 1937-м, досрочное освобождение и спецпереселение семьи под сибирский город Канск. Откуда старшего Горра отправят в трудармию на шахты Кузбасса, а мать и сына – на Север. Поездом до Красноярска, а оттуда переполненным пароходом вниз по Енисею. – 12 сентября 1942 года нашу группу высадили на берег Енисея в станке Потапово, – писал в своих воспоминаниях перебравшийся в Подмосковье почетный гражданин Таймыра Александр Горр. – Холодный осенний день, моросил мелкий дождь. Впервые увидели чумы с местным населением. Удивило, что летом они передвигались на оленях, запряженных в сани… С наступлением зимы мы начали рыть землянки у подножия горы. Хорошо, что сообразили устанавливать двери, которые открывались внутрь, иначе зимой выбраться из землянки, полностью занесенной снегом, было бы невозможно. Жили по четыре-пять семей вместе. Для освещения использовали лучины. Когда пришли холода, настоящим бедствием стало отсутствие дров. Вырубали все мелкие деревья, кустарники и на себе таскали их в землянки. Мама в бригаде ловила рыбу, я же пошел в 6-й класс местной школы. Правда, до этого еще успел побывать на левом берегу Енисея и половить рыбу. Пригодилось мое умение пользоваться лодкой. Наша бригада каждую ночь на огромной лодке-кунгасе забрасывала 600-метровый невод. Дырявые сапоги отца не защищали от воды и холода. Лямками вытаскивали на берег невод. За ночь вылавливали, а к утру сдавали на приемный пункт пять-шесть центнеров ряпушки и другой рыбы. …Та зима, как и следующая, была особенно трудной. Не хватало хлеба, холод буквально косил людей, многие умирали, замерзали. Трупы хоронили только с весенним потеплением. Судьба уберегла юношу от самого страшного, окружая его людьми, как вольными, так и ссыльными, поддерживающими веру в изменения к лучшему. Через десять лет жизни в Потапово, в 1952-м, хорошо относившийся к своим поднадзорным комендант увез младшего Горра в Дудинку. Там устроил подопечного на работу в порт и определил в местную комендатуру, которую нужно было посещать ежемесячно. В Дудинке он окончил не только вечернюю школу, но и заочные высшие бухгалтерские курсы при Московском финансовом институте. Из Потапово Горр уехал старшим бухгалтером совхоза, входящего в систему Норильского комбината и исправительно-трудового лагеря, а через три года был назначен главным бухгалтером Дудинской конторы управления торговли. Кстати, мужем (и отцом в первый раз) Горр стал в том же, 1955-м. Семья жены, Тамары Лейман, в Дудинку попала уже после войны из Казанцево, где она вместе с сестрами и другими спецпереселенцами ловила и заготавливала рыбу. В 1944-м Евдокия Лейман получила похоронку на мужа. Через год ее отправили на операцию в Дудинку, а потом разрешили приехать к ней дочерям. В 1960-м там же Евдокия Лейман умерла, не дожив до возвращения на родину. Старшие Горры вместе с первенцем сына покоятся в Воронеже. Вместе с первопроходцами 1964 год для главного бухгалтера управления торговли Норильского комбината был ознаменован не столько появлением указа, снимающего с поволжских немцев и его семьи в том числе все обвинения, сколько рождением дочерей-двойняшек Оли и Иры. По словам Ольги, отец так пекся о них, что даже получил прозвище Папаша Горр. Полвека назад Норильский комбинат переживал второе рождение. Приезжавших на Всесоюзную ударную стройку надо было расселять, кормить, одевать. Управление торговли комбината в те годы включало в себя розницу, предприятия общепита, пищевую промышленность и даже сельское хозяйство. И часто все держалось на людях. Так считал Александр Горр: – В любую погоду вместе с первопроходцами работники торговли находились на передовой строительства Норильска, талнахских рудников, Хантайской ГЭС, Надеждинского завода, обслуживали поселки газовиков и геологов, рыбаков, в том числе и на мысе Входном на берегу Карского моря. В 1973-м Александра Горра назначили заместителем директора комбината по торговле. – Управление торговли не было обузой для комбината. Даже когда оно вошло в состав РАО “Норильский никель”, торговля исправно поставляла в общий котел комбината торговую выручку, способствуя своевременной выдаче зарплаты. Это было возможно за счет больших товарных запасов, так называемых сверхнормативов, за которые нас не только ругали, но и наказывали. Но жизнь показала, что рассредоточение их в хранилищах Талнаха, Кайеркана, Дудинки позволяло стабильно обеспечивать население всем необходимым в экстремальных условиях Крайнего Севера, например во время аварии на газопроводе, пожара на хлебозаводе... Президент ел свое А пытались наказать начальника управления торговли не один раз. Например, любимое норильчанами кафе “От двух до пяти” с авторской керамикой от художников Сейфуллаевых, золотыми рыбками и мини-зоопарком могло бы прекратить свое существование значительно раньше. Как рассказывал сам Александр Давидович, один бдительный председатель комитета народного контроля посчитал, что начальник управления торговли позволяет чрезмерную роскошь в оформлении предприятий общепита, и написал донос куда следует. В это время с визитом в Норильск приехал бывший директор Норильского комбината Владимир Долгих в ранге секретаря ЦК: “Когда увидел эту керамику и рыбок в аквариуме, очень хвалил и ставил в пример: мол, вот как надо работать. Вопрос о чрезмерной роскоши отпал сам собой”. К слову, приезд еще одного секретаря ЦК, но уже генерального, оставил у Горра неприятный осадок. – Магазины нашего города всегда имели очень широкий ассортимент разнообразных продовольственных товаров, чего никогда не наблюдалось в Красноярске. С нами могли конкурировать только столицы и, пожалуй, еще города, подведомственные Минсредмашу. Помню, когда в 1988 году состоялся кратковременный визит в Норильск Михаила Сергеевича Горбачева с супругой, то в одном из универсамов он спрашивал покупателей: не показуха ли это? В номере гостиницы мы приготовили ему обед. Нам хотелось не столько накормить главу государства, сколько показать, что даже в экстремальных условиях Крайнего Севера можно создать пищевую промышленность. Меню было составлено таким образом, чтобы это подтвердить. Но гости нашу инициативу проигнорировали и отобедали за столом, сервированным личным поваром президента из продуктов, которые тот привез с собой. Новое, лучшее Для Александра Горра торговля в Норильске была, по его выражению, не сферой услуг, а творческим занятием. В управлении работал свой художественный совет, с участием которого разрабатывались и утверждались интерьеры новых объектов торговли. – Каждый раз мы пытались сделать что-то новое, лучшее, не такое, как везде. Например, в середине 70-х решили все магазины на Ленинском проспекте облицевать мраморной плиткой. Первыми в крае открыли магазины самообслуживания. Таких линий в столовых тогда не было нигде в Союзе, у нас их просто не выпускали, и мы заказывали их через Внешторг – за границей. Примеров нового, лучшего эпохи Горра – множество. Это и первые в крае бармены (из Прибалтики), и участие ресторана “Таймыр” в конкурсе ВДНХ, и более масштабные события: строительство молокозавода и завода по переработке мяса, выпуск своего, норильского пива, когда по всей стране варили только “Жигулевское”. Александр Горр гордился тем, что норильскую торговлю в его время всегда ставили в пример, хотя она не была государственной в общепринятом смысле, а относилась к Министерству цветной металлургии. Гордился своей семьей, родителями, умевшими много работать, обходиться малым и не отчаиваться. Гордился всем своим многострадальным поколением. Не стало Александра Давидовича Горра 13 декабря 2008-го в Подмосковье, почти сразу после 80-летнего юбилея почетного гражданина Таймыра.