Совсем недавно “ЗВ” писал о доразведанных запасах залежей Северная третья и Северная четвертая. И вот очередная приятная новость: в кернохранилище “Норильскгеологии” мы рассматриваем многообещающий керн, только что извлеченный буровиками “Норильскгеологии” из скважин РГ-1 и РГ-2, находящихся в залежи Северная шестая рудника “Скалистый”. Планируемые результаты эксплуатационной разведки в 2017 году: прирост запасов на перспективных северо-восточных флангах Талнахского месторождения за контуром существующего подсчета составит порядка 8,5 миллиона тонн руды.

Еще одна находка С полгода назад мы любовались здесь керном с Северной третьей и Северной четвертой залежей северо-восточных флангов Талнахского месторождения. А вот эти блестящие столбики халькопирит-пирротиновой руды, богатой в основном никелем, достали уже из скважин, которые перебурили залежь Северную шестую. Находятся они неподалеку от строящегося сверхглубокого ствола ВС-10 шахты “Скалистая” рудника “Комсомольский”. Проектная глубина ствола – 2056 метров, скважин – 1880 и 1900 метров. На последнем керне указана глубина 1839 метров. Значит, бурение подходит к концу. В настоящее время на руднике ведутся работы по проходке подготовительных выработок в сторону Северной шестой, она уже стоит у шахты в плане на отработку. Очередная находка сопоставима с мелким или даже средним месторождением, рассказывает Константин Краденов, директор по качеству геологических работ ООО “Норильскгеология”. – По заданию проектного офиса шахты “Скалистая” мы пробурили две скважины и вскрыли за границей подсчитанных запасов 17,8 метра богатых руд, то есть залежь имеет продолжение на север. Кроме этого, скважина РГ-2 вскрыла в центральной части богатую руду мощностью 26,9 метра. Полученные по результатам бурения данные помогут уточнить проект на отработку и избежать лишних потерь руды при добыче. Спрашивается, откуда берутся такие приятные сюрпризы, ведь Талнахское месторождение по крупному счету открыто давным-давно. – Наши предшественники, когда ставили на баланс запасы, очень торопились, – поясняет Краденов, – поэтому некоторые моменты упускали, чтобы снизить сроки подготовки материалов. Тогда это было важнее: поставить на баланс и начать разрабатывать. Норильские геологи уже не удивляются таким приятным находкам, поскольку работают не только по классическим, но и по своим собственным методам прогнозирования перспективных участков. – Вероятность, что найдем руду, была высокая, – рассказывает руководитель проекта по доразведке Северной шестой Василий Казаков. – Наши предшественники оставили довольно приличный фронт работ. Сейчас одна из главных задач, поясняет Василий, правильно нарисовать для проходчиков новый промышленный контур, чтобы откаточные горизонты не прошли по богатой руде. Это же потери сырья. Несколько ящичков со столбиками богатого керна – практический результат есть, теперь черед аналитики. В лаборатории керн распилят на две половинки, одна останется как дубликат, вторая будет раздроблена, перетерта, пойдет на определение качественного состава руды. Профи по глубоким Вместе с геологами на проходимом “Урале” “ЗВ” отправляется на одну из тех самых буровых, откуда в кернохранилище доставлена свежая партия интересного керна. Буровая в получасе езды от “Норильскгеологии” и совсем недалеко от копра ствола ВС-10 шахты “Скалистая”, находящейся немного на отшибе от других рудников. Геологи теперь будут работать по западным стандартам, поясняет по дороге Константин Краденов, там не принято заводить большие стационарные структуры. Вот уже совсем скоро основная часть геологов и аппарат управления переместятся из Норильска в петербургский офис, так как фронтом работ у “Норникеля” отныне станет вся Россия. Технологическая служба и буровая останутся в НПР. Основной объем буровых работ переводится на подряд, и уже три материковские фирмы попробовали, каково это – работать на Таймырской земле. А вот и буровая и буровики. Давний знакомый “ЗВ” мастер Алексей Бадюля (вместе с ним лет десять назад мы летали на буровую на Ламе, а в 2014-м любовались прекрасным керном на Северной четвертой) на вопрос, какая по счету эта скважина в его биографии, отвечает: – О-о-о! За 24 года уже и не упомнишь, сколько их было. – Итог бурения на флангах Талнахского месторождения всегда такой отличный? – Здесь, на территории Талнахского рудного узла, другого быть и не может. Было бы удивительно, если бы руду мы здесь не обнаружили. Наша экспедиция и создана для бурения именно глубоких скважин по трудным талнахским разрезам. Будущее “Скалистого” упирается в большие глубины: 1800, 1900, 2000 метров. В настоящий момент, кроме нас, этого никто не делает. Технолог Кирсан Омадыков, выпускник Петербургского горного университета, поясняет, какие сложности встречаются при бурении таких глубоких скважин: – Здесь практически на всей протяженности очень много неустойчивых интервалов углей, аргиллитов, которые могут просто осыпаться. За параметрами режима бурения надо следить, потому что отход от устья забоя должен быть минимальный. Геологи поставили задачу, чтобы мы попали в рудное тело. Мы попали, задача выполнена. Выпускник Томского университета геолог Алексей Киселев, который входит в проектную группу Василия Казакова, рассказывает: Я занимаюсь непосредственно контролем бурения, определяю, какие породы идут, в какой момент мы будем закрывать скважину. Также подрядчиков посещаю. У них случилась авария, произошел обрыв колонны. Глубина скважины на этот момент была 1700 метров, и им пришлось подниматься на 1000 метров, ставить клин и с тысячи метров заново бурить. Сейчас у них все хорошо, такое у всех бывает. Просто наши умеют с этим справляться лучше. Сначала приходят геологи Старший бурильщик Юрий Ковалев в геологии 35 лет, из них 26 приходится на Норильск. Сколько скважин было в его жизни, подсчитать не берется. Говорит: – Ну, 500, может быть. Мелких много бурил, на золоте, в Подкаменной Тунгуске. Это давно было, там уже старатели все размыли. В его профессии много интересного, говорит Ковалев. Взять хотя бы тот же керн: – Когда керн богатый, руда идет красивая, такая вся желтая. А бывает и небогатая красивая: раскалываешь – и как будто горы, снег. Особенно когда шлифанешь, получаются сказочные пейзажи. Несмотря на многочисленные перемены, происходящие в геологической отрасли начиная с 90-х годов прошлого века, в их деле по-прежнему есть место романтике. – Когда мы живем в палатках, это просто великолепно, душа радуется, – говорит Алексей Киселев. – Ну и буровые работы, керн – все интересно, каждая скважина не похожа на предыдущую, они все разные. – Сначала приходят геологи, а потом вырастают города, – заключает Константин Краденов. – Так было с Норильском, Талнахом и Кайерканом. Как раз после Дня геолога мы начинаем проверять свои вьючные ящики. Название сохранилось с тех пор, когда основным транспортом экспедиций были олени или лошади. Сибирь вся на лошадях маршруты делала. В этих ящиках с ремнями у геологов хранилось самое ценное, включая радиоприемники, бутылочку коньячка на конец полевого сезона, лишнюю шоколадку. В этом году на полевые работы выйдут ребята из управления перспективного развития Валерия Ситникова, у них обширная программа по изучению многообещающих площадей Таймыра.