Понедельник,
24 июня 2019 года
№6 (4675)
Заполярный Вестник
Экстрим по душе Далее
Бесконечная красота Поморья Далее
Гуд кёрлинг! Далее
С мечом в руках Далее
Лента новостей
15:00 Любители косплея провели фестиваль GeekOn в Норильске
14:10 Региональный оператор не может вывезти мусор из поселков Таймыра
14:05 На предприятиях Заполярного филиала «Норникеля» зажигают елки
13:25 В Публичной библиотеке начали монтировать выставку «Книга Севера»
13:05 В 2020 году на Таймыре планируется рост налоговых и неналоговых доходов
Все новости
Рейд в сердце Таймыра. Часть 6
Специальный репортаж
27 декабря 2010 года, 12:54
Фото: Сергей МОГЛОВЕЦ
Текст: Сергей МОГЛОВЕЦ
Около тысячи километров по выстуженной тундре прошел на вездеходе вместе с опергруппой журналист “Заполярного вестника”, участвовавший в рейде милиции и госохотнадзора по предупреждению на Таймыре браконьерства, изъятию нелегального охотничьего и боевого оружия, выявлению находящихся в розыске лиц и незаконных мигрантов.
Продолжение. Начало в “ЗВ” за 20, 21, 22, 23 и 24 декабря
 
Летучий голландец

Дело к ночи. Точнее – к полночи. Понятие “время суток” в декабре относительно – темнота вокруг непроглядна уже с пяти часов так называемого дня. Впрочем, это все и норильчанам знакомо. С той лишь разницей, что чем дальше на север, тем световой день короче. Ну и в том, что в тундровых далях нет ни фонарей, ни неоновых вывесок. Даже городских огней на горизонте.
Воздух густеет от крепнущего мороза. От Угарной до Усть-Авама километров сорок. По таймырским меркам – рукой подать. Поэтому принимаем решение – один “Трэкол”, везущий женщину и ребенка, отпустить вперед, а рейдовое задание, которое неизбежно прибавит час-полтора к дороге, – попутную проверку еще трех  промысловых точек – проводить двумя машинами. Пассажиры пересаживаются в вездеход Виктора Анисковича, и он уходит к поселку. Проверив вешала и захватив конфискованное оружие, отправляемся вслед и мы.
– Часа через три будем в Усть-Аваме, – высказываю предположение я скорее утвердительно, чем вопросительно. Семеныч смотрит неодобрительно:
– Никогда не загадывай в тундре.
Пытаемся срезать путь к одной из промысловых точек и понимаем, что заблудили. Идем по одному из притоков Дудыпты, но его изгиб все больше уводит нас от азимута. В речной низине стоит туман. Из мутной темноты в свете фар появляется брошенный на присыпанном порошей речном льду снегоход “Буран” с нартами. И ни души вокруг. Как “Летучий голландец” – корабль без команды, возникавший перед мореплавателями из морского марева. “Буран”, судя по изморози на нем, оставили несколько часов назад. Обходим кругом, но ничего не трогаем – и в безлюдной тундре у каждой оставленной вещи есть свой хозяин. Человеческий след ведет от снегохода к берегу и, поднявшись по крутому склону, уходит по лайде. Сверяем направление шагов с картой навигатора.
– Похоже, на факторию пошел, напрямик.
Причины, по которым тундровик бросил снегоход, неизвестны. Может, по какой-то своей надобности, может, мотор отказал. То, что человек ушел один, не вызывает у моих спутников большой тревоги, многие из них – опытные тундровики, сами не раз попадали в такие переделки. А народ в четырехстах километрах от цивилизации – почти в центре Таймыра – живет тертый, пройти десяток километров по тундре для местных жителей не бог весть какая проблема. Поняв, что поворот реки окончательно уводит от цели, разворачиваемся и возвращаемся по собственному следу.
 
Трудный финиш
Двигатель в нашем “Трэколе” тянет плохо. Помигивает лампочка температуры. Вдобавок перестал включаться задний мост – даже на небольшие пригорки забираемся с трудом. Километров через пять идущий впереди вездеход Евгения Бибика тормозит. Там тоже неисправности – в системе охлаждения уровень тосола упал ниже критического. Отдаем свои запасы. Через несколько километров снова остановка. Проблема повторилась, но откуда выгоняет охлаждающую жидкость, пока неясно. Останавливаемся на ремонт.    
Пока соседи чинят свой “Трэкол”, мы разбираемся с нашим. Часа два вынужденной остановки. Греем раздатку паяльной лампой, Семеныч возится с тягами. Наконец задний мост начинает включаться.
В радиатор вездехода Бибика заливаем запасы питьевой воды из пластиковых бутылей, так как тосола больше нет. Но напасти не закончились – теперь у напарников перестал запускаться двигатель. Разматываем канат и пробуем завести с буксира. Мотор схватывает, но сразу, как только ослабевает трос, глохнет. Повторяем попытку несколько раз. Бесполезно. После еще одного тщательного осмотра двигателя выявляется причина – пробило прокладку.
– Сливай воду, – говорит Николайчук Бибику, – до Усть-Авама потащу на буксире.
Но и эта затея не удалась. Через несколько километров натужной езды двигатель закипает – нагрузка слишком велика. Рисуется перспектива ночевки в тундре, в ожидании, когда придет помощь из поселка. А если откажет и обогреватель Webasto в салоне, придется идти пешком – это километров двадцать пять. Такой расклад не нравится никому. Вспоминаю, когда ходил на такие расстояния хотя бы хорошим летним деньком. Не вспоминается. О продолжении рейдовых проверок речь в такой ситуации, ясное дело, вообще не идет.
Минут через двадцать, дав двигателю остыть, снова пробуем завестись. Это удается, хотя и не с первой попытки. Ура – не кипим, не греемся. Вот и выход. Бросаем неисправный “Трэкол” в тундре – за грузом вернемся завтра – и, набившись в салон поплотнее, уходим в поселок одной машиной.
В Усть-Авам въезжаем в девять часов утра. Вместо напророченных мною трех ехали десять часов. Говорил же Семеныч – не загадывай! А всего путь от Дорофеевки занял восемнадцать часов.
На ночлег опергруппа останавливается в пустующей палате поселковой больницы. Достаточно холодно. Санитарка, размещающая нас, кутается в толстую шаль.
– На улице минус пятьдесят, и мы протопить хорошо не успели, – извиняется она за низкую температуру.
Нас все устраивает. Бросив рюкзаки в угол, занимаем кровати. Белые простыни, чистые одеяла, подушки с наволочками. После Дорофеевки и тряских шконок в “Трэколе” – почти номер люкс. Чай, ужин, завтрак – все завтра. А пока – спать.
 
Убийство по любви
Просыпаюсь от тяжелых взглядов оперативников.
– Ты куда ночью из дома выходил?
– Дык, известное дело куда, до ветру! А что?
– Убийство в поселке ночью произошло, вот что.
Дела!
Впрочем, я вне подозрения. Не потому, что очень порядочный и пользуюсь полным доверием УВД, а потому, что предполагаемого убийцу уже нашли. А вопрос про алиби – это так, маленький милицейский прикольчик.
Пока я спал, на улице рассвело и уже начало смеркаться. Время – половина третьего дня. Мороз за пятьдесят. Спешу в местную мэрию – территориальный отдел администрации города Дудинки в поселке Усть-Авам, где идет допрос подозреваемого. Кабинет участкового – это проходная комната, за которой находится кабинет главного специалиста поселковой администрации Светланы Сотниковой, исполняющей в данный момент обязанности мэра Усть-Авама. Подозреваемого в убийстве сожительницы нганасанина Андрея уже допрашивает приехавший с опергруппой “главный шериф Таймыра” Евгений Мостовой. Типичное, как здесь говорят, убийство по любви. Убитая тоже нганасанка – Алена. Целый год жили Андрей и Алена душа в душу на отстрельной точке Летовье, километрах в шестидесяти от поселка. Говорят, что там не только керосиновые лампы, но есть и небольшой дизель-генератор. То есть жить можно. Иногда наведывались в Усть-Авам – продуктов купить, родственников навестить, повеселиться. В этот раз веселились три дня. Пили водку с газированным джин-тоником и ходили по гостям. У Андрея в поселке свои друзья, у Алены свои. Пересекались в квартире, где живет общий друг со своей матерью. Там все и произошло. Сам Андрей события ночи помнит плохо, последнее, что осталось в памяти, – как покупали джин-тоник. Товарищ Андрея и его мать дали показания, что Алена кинулась на Андрея с ножом, а тот рассвирепел и бил обидчицу до той поры, пока она не перестала сопротивляться. Разбитые кулаки молодого человека подтверждают версию. Да и сам подозреваемый не отрицает – мог убить, раз был сильно пьяный.  
Алена полтора года назад сама вышла из мест заключения. Сидела семь лет тоже за “убийство по любви” своего первого мужа, в приблизительно похожих обстоятельствах. Такие преступления случаются в тундровых поселках часто. Алкоголь действует на коренных жителей Севера несравненно сильнее, чем на европейцев, пробуждает агрессию, часто немотивированную.
 
Продолжение следует
И. о. мэра Светлана Сотникова помогает милиции в работе
Подозреваемого задержали по свежим следам
0
Горсправка
Поиск
Таймырский телеграф
Норильск