Если предположить, что в мире случится новый экономический кризис, то у “Норильского никеля” есть все условия для его преодоления. Компания генерирует стабильный денежный поток, стратегически планирует свои действия. А консервативный подход ко всему, который практикует менеджмент “Норникеля”, позволяет делать реалистичные прогнозы, изложил свою точку зрения в интервью агентству ИТАР–ТАСС независимый член совета директоров ГМК “Норильский никель” Энос БАНДА. Самое главное  –  компания имеет все условия, достаточную ресурсную базу в России, чтобы оставаться крупнейшим игроком в мировой горно-металлургической отрасли.

– Вы член комитета по бюджету в совете директоров ГМК. Удается ли, по вашему мнению, менеджменту “Норильского никеля” успешно прогнозировать цены на базовые металлы? – Как вы знаете, я первый год в совете директоров “Норильского никеля”, но у меня достаточно опыта работы в разных советах директоров, в том числе в комитетах по аудиту и бюджету при советах. И мой опыт  сотрудничества с менеджментом “Норникеля” при работе над бюджетом произвел на меня положительное впечатление. Первое, что мне по-нравилось, – это уровень проработки деталей, информации, проведение анализа и независимого предметного изучения для подготовки материалов. Конечно, у менеджмента достаточно квалификации и самостоятельно все это проработать, но в компании используют также и независимую информацию, изучают множество различных прогнозов в целях выработки согласованной и аргументированной позиции. В частности, могу привести пример с вопросом о прогнозировании цен на металлы, который являлся ключевым в нашей работе с бюджетом. Внутри комитета поначалу было много дискуссий. Но менеджмент все грамотно обосновал, и прогнозы, в которых мы сначала не были уверены, достаточно консервативные прогнозы, в итоге были приняты. Это была очень сложная работа, в то же время очень важная для процесса бюджетирования. Второе – это решение ключевых вопросов долгосрочного инвестпланирования. В горно-металлургической отрасли принимаемые сегодня решения могут оказать влияние на производство только через пять-семь лет. Поэтому необходимо выполнить огромную работу и учесть все финансовые, геологические и технические аспекты. Повторю, что исходные данные, которые необходимы для работы комитета по бюджету, были очень тщательно подготовлены менеджментом. Информация и материалы, которые были представлены руководством “Норильского никеля”, позволили членам совета принять конкретные решения. Я был очень впечатлен и благодарен, что команда менеджмента так хорошо проделала свою работу и облегчила наш труд в комитете. – Как вы считаете, каковы перспективы “Норильского никеля” на мировых рынках? – “Норильский никель” является значительным участником российского рынка и имеет очень стабильные перспективы развития производства в РФ, что, в свою очередь, говорит о возможностях развития компании и в других странах. Я считаю, что “Норильский никель” имеет очень хорошие возможности для международного развития, несмотря на  сложную экономическую ситуацию в мире на рынках сырьевых металлов, так как у компании хорошие финансовые показатели и надежная ресурсная база в РФ.  При этом географическая экспансия должна быть обоснованной, выверенной и выгодной с экономической точки зрения. – Как компания планирует развиваться в существующих рыночных условиях? – Этот вопрос находится в компетенции менеджмента компании, но я отвечу, что необходимо исходить не из краткосрочных перспектив, так как горная промышленность – это долгосрочный бизнес. А нужно находить баланс между затратами, задачами и интересами всех акционеров и, конечно, учитывать условия, в которых работает компания. Естественно, что роль менеджмента очень важна, поскольку именно он ответственен за реализацию стратегии компании. – Компания не платит вознаграждение независимым директорам. Вы получали деньги из фонда, о возможности создания которого говорил один из акционеров ГМК – ОК “Русал”? – Нет, я не получал. Я слышал об этом, но не приму денег из этого фонда. С точки зрения независимости очень важно, чтобы все было сделано в соответствии со всеми формальностями и процедурами, особенно для независимых директоров. Мы строго придерживаемся очень высоких стандартов этики.  Даже если бы теоретически такой фонд существовал и независимым директорам была бы предложена плата, для меня было бы невозможно принять ее. Я говорю только за себя, а не выражаю позицию всех независимых членов совета. – А вы готовы продолжить вашу работу в совете, несмотря на отсутствие вознаграждения? – Я родился в Южной Африке, Россия для моей страны всегда была партнером. Руководство наших стран поддерживает отношения на самом высоком уровне. Я не буду лукавить, говоря, что деньги в работе не важны, но я получаю очень много от того, что имею возможность узнать Россию – очень важного игрока в глобальной экономике. В геополитическом смысле Россия для Южной Африки важнейший партнер в БРИКС. Иметь возможность работать в крупнейшей российской горно-металлургической компании (а эта отрасль очень важна для Африканского континента и ЮАР в частности), изучать, понимать, может быть, в будущем применять эти знания на благо развития двусторонних отношений наших стран – это очень важно. И я надеюсь, что вопрос о вознаграждениях будет урегулирован, но не он для меня главный стимул пребывания здесь. Еще хочу добавить по поводу стандартов корпоративного управления в разных странах. Я имею опыт работы главным образом в странах Европы и Северной Америки, Африки, где чаще всего применяются британские стандарты управления. Могу сказать, что я нигде не видел такой степени вовлеченности и таких высоких требований, какие выдвигаются к членам совета в России. Здесь ведется много обсуждений на тему корпоративного управления. По моему мнению, в России есть риск понижения степени участия совета директоров, что наблюдается сейчас в западных странах, когда директора могут быть не в курсе важных событий компании. Это происходит не исподтишка, не специально, а в силу обычной, нормальной  практики встречаться всего четыре раза в год. С другой стороны, можно собираться слишком часто. Я, например, как член совета, работаю над чем-то по меньшей мере раз в неделю. Так, в “Норильском никеле” мы провели примерно 60 заседаний, совет рассмотрел 800 вопросов в 2010 году. По итогам 2011 года порядок цифр такой же. Я юрист и могу быстро знакомиться и изучать все материалы, но работы действительно много. Получается две крайности: западная модель не предполагает сильной вовлеченности, но и российская практика встречаться 60 раз в год тоже чрезмерна. Вместе с тем я считаю, что ничто сегодня не может быть принято в качестве эталона. И у России в этом аспекте есть уникальная возможность выработать собственные стандарты, которые аккумулируют все лучшее из западных стандартов и в то же время соответствуют российским реалиям. Для  меня Россия – это страна, которая уделяет большое внимание социальным вопросам, а “Норильский никель” – важнейший участник социальных процессов. Как южноафриканец, я считаю, что активная роль в социальном развитии для компании – позитивный аспект, который, надеюсь, не будет утерян в пользу более отстраненной западной практики в вопросах социальной ответственности.  Хорошие примеры есть везде, но они должны служить на благо России. Для меня быть свидетелем всех этих процессов и дискуссии бесценно. – Оцените конфликт с “Русалом” с точки зрения независимого директора. – Мне ситуация  представляется в другом ключе. Моя важнейшая задача как независимого директора – фокусироваться на интересах всех акционеров. Когда у какого-либо акционера есть какие-то потребности, которые отличаются от желаний всех остальных, задача этого конкретного акционера – добиваться их реализации, а моя задача – работать над общими целями и интересами всех акционеров. Я это вижу так. В любом случае, если в компании есть конфликт акционеров и у кого-то из них есть свои определенные цели, необходимо решать все вопросы на основе закона в интересах компании и всех акционеров. Мое мнение – все должно основываться на простом вопросе: согласуются ли действия совета с интересами акционеров, не важно, крупных или мелких. Моя работа заключается в том, чтобы интересы акционера и с одной или десятью акциями были соблюдены в равной степени с интересами крупнейших акционеров. – Как вы оцениваете перспективы и возможности развития компании на Африканском континенте и в Южной Африке, откуда вы родом. – У “Норильского никеля” в Южной Африке есть компания “Нкомати”, совместное предприятие с местной компанией, а также в Ботсване – “Тати Никель”. Для меня ответ прост: как южноафриканец, я надеюсь, что у нас есть хорошие возможности для “Норильского никеля”, но как член совета директоров, я отдаю приоритет стратегическим целям экспансии компании, поэтому это может быть любой регион. Я гражданин своей страны, но работаю в совете директоров “Норильского никеля” для реализации целей компании, и любая экспансия куда-либо, будь то Южная Африка, Ботсвана, соседние страны, должна быть взвешенной, иметь экономическое обоснование. Мы должны получать гораздо больше, чем вложили, должны создавать дополнительную ценность для акционеров. Условия, в которых эти инвестиции могут осуществляться, должны быть позитивными не только в смысле приобретений, но и в смысле того, что Норильск может привнести туда. Я считаю, что Южная Африка по всем экономическим показателям хорошая страна для инвестиций. Но есть ли в ЮАР все необходимое в технико-производственном отношении для “Норильского никеля”? Если мы не найдем достойных проектов, я как южноафриканец буду расстроен, но как член совета я буду удовлетворен, зная, что моя работа в совете не повлияла негативно на компанию в стратегическом плане. Южная Африка – очень богатая горнопромышленная страна, у нас много активов, это касается и соседних стран, включая Ботсвану. На мой взгляд, существует много возможностей, но они должны быть рассмотрены в стратегическом ключе. – Ожидаете ли вы новой волны мирового кризиса, о чем сейчас много говорят, и какое влияние он может оказать на компанию? – Если посмотреть, почему случился глобальный экономический кризис, то можно понять, что к нему привели различные действия и решения людей.  В итоге после всех этих чувствительных и тяжелых ударов люди стали очень консервативны, они живут в ожидании новых потрясений, даже если для этого нет предпосылок. Их поведение и наше поведение как членов общества, может быть, и станет причиной нового кризиса, потому что мы ждем его. Никто не хочет кризиса, но почему-то все его ждут. Если предположить, что будет новый кризис, конечно, он коснется компании, но, как я уже сказал, “Норильский никель” генерирует стабильный денежный поток, стратегически планирует свои действия. За все время работы в компании я вижу очень консервативный подход ко всему, это позволяет делать реалистичные прогнозы. Компания имеет все условия, достаточную ресурсную базу в России, чтобы оставаться крупнейшим игроком в мировой горно-металлургической отрасли. Надеюсь, что кризиса не будет, но, если он произойдет, полагаю, что “Норникель” находится в хорошем положении и способен преодолеть его по-следствия. – У вас есть планы посетить промплощадки “Норильского никеля”, съездить в Норильск? – Как раз на днях я выразил желание поехать. Мы сейчас думаем, когда лучше это сделать для человека, который приехал из страны, где нет снега. Я хочу поехать по двум причинам. Во-первых, Норильск – это уникальное место на Земле. Второе – у меня есть желание еще лучше понять, как работает компания. Для того чтобы быть по-настоящему ответственным и информационно подкованным членом совета директоров, нужно понимать все производственные аспекты, задачи, которые стоят перед компанией, а также возможности для развития. Приведу пример. Уже после первого знакомства с работой компании в регионах ее присутствия я понял, что “Норильский никель” является значимым конкурентом для других компаний – в частности, которые ведут работу в Африке. ГМК работает в сложных климатических и геологических условиях и добилась значительных успехов как в производственном аспекте, так и в аспекте социальной ответственности. Я очень рад, что за время моей работы здесь компания приняла такое значимое решение, как существенное сокращение вредных выбросов на своих предприятиях. Это свидетельствует о том, что компания движется вперед в вопросе соблюдения мировых стандартов. – Если у вас есть планы посетить Норильск, значит, вы уверены, что продолжите свою работу в компании? – Видите ли, я родился в очень скромной семье, мои родители были фермерами и работали на плантациях по выращиванию апельсинов. А сейчас  я образованный человек, у меня свой бизнес, и я исхожу из очень  простого принципа: нужно всегда жить с оптимизмом! Да, я планирую продолжить свою работу, так как считаю, что хорошо работал в совете. А если окажусь не прав, то могу поехать в Норильск в качестве туриста, потому что это очень интересный город. – Можете ли вы сравнить уровень корпоративного управления в ГМК и в зарубежных компаниях? – Смотрите. Россия – особенная страна.  Я работал раньше в совете директоров крупной французской компании, у них очень много схожего с американской моделью с точки зрения управления и работы совета. Российское законодательство сейчас находится в процессе значимых изменений, связанных с открытием рынков в России и сменой в недалеком прошлом экономической модели развития страны. Но с точки зрения основы у вас есть акционеры, советы директоров, менеджмент и соответственное разделение. Это соответствует мировым стандартам. Что касается конфликтов, меня немного удивляет, какое преувеличенное значение им придается. “Норникель” – важный участник российской экономической жизни, а акционерные конфликты существуют везде, где есть крупные акционеры. Конечно, чаще всего, особенно когда компании непубличны, эти ситуации обсуждаются за закрытыми дверьми и публике о них просто неизвестно. Это нормально для любого акционера – желание доминировать, а не быть мелким акционером, это происходит повсюду, не надо ожидать ангельского поведения и отношения от предпринимателей и бизнесменов. Но должно быть верховенство закона, а работа менеджмента должна основываться  на решениях, которые принимает совет директоров. Я очень удовлетворен тем, что “Норникель” следует этим основам. – У вас есть свой бизнес, вы хотели бы инвестировать в акции “Норильский никель”? – Я очень хотел бы, но тогда я бы не был независимым директором. Лишь несколько компаний в мире имеют доминирующие позиции где-либо, везде есть конкуренция. А “Норникель” – это самый крупный игрок в горно-металлургической отрасли, и это в условиях общей нестабильности поможет компании в будущем. Если бы у меня был выбор, я, конечно, инвестировал бы свои средства в акции компании. И мое желание остаться и работать в компании в том числе основано на том, что я уверен в ее будущем.   ИТАР-ТАСС