“Здесь я чувствую себя художником”
Гость “ЗВ”
7 февраля 2011 года, 12:58 Фото: Денис КОЖЕВНИКОВ Текст: Валентина ВАЧАЕВА
|
Борис Молчанов, первый и единственный из долган член Союза художников СССР, считал, что у него нет прямых учеников, но все земляки – его воспитанники на генетическом уровне. И замечал, что на Таймыре каждый второй – прирожденный рисовальщик, но, чтобы кто-то из них выбрал путь профессионального художника, талантом нужно заниматься.
Талант дебютанта недавно завершившейся выставки-конкурса имени Поздеева в НХГ Алексея Поротова, отмеченного спецпризом медиакомпании “Северный город”, проявился с того момента, как в его руки попали “орудия труда” – лист бумаги и карандаш. В первый раз Поротов был назван лучшим, когда учился в девятом классе школы-интерната в Хатанге, за рисунок с парящими над землей лебедями. В 10 лет, это был 1993 год, видел Бориса Молчанова, приезжавшего в Хету. Художник общался с ребятишками, что-то писал. Но тогда Алексей не думал, что ему тоже захочется стать художником. Рисовал он всегда, но больше славился как мастер на все руки. Легко мог смастерить стол, стул, шкаф, поэтому мальчика с уроков английского языка, с которым тот не дружил, часто отправляли чинить парты.
Аргиш из прошлого – Алексей, а долганский язык вы знаете? – Понимаю, но не особенно хорошо говорю, хотя лучше, чем на английском. Я ведь вырос в детском доме, потом жил в интернате, а там все говорили по-русски. С семьей я соединился, когда учился в 11-м классе. У матери с отчимом в поселке Новая три девчонки, время было очень трудное. Чтобы помочь семье, я стал охотиться. Отчим тоже занимался охотой, но он мясо сдавал государству, а я приносил домой. В Новой, кроме охоты, никакой другой работы не было. Среди молодежи в своем поселке я считался лучшим охотником. – На кого охотились? – На все, что движется. На оленя, куропатку, соболя, росомаху. Больше всего мне нравится охотиться на оленей, конечно, в честной охоте – не по воде. Надо посидеть в засаде, вычислить направление, куда они побегут, и стрелять наверняка. О такой охоте мой “Рыжий сезон”. Охотники меня поймут. Речка Хатанга. Август. Часов 11. Светит солнце. Ветра нет. Слышно, как где-то проплывает катер, а ты сидишь и ждешь… – Пейзажи “Рыжий сезон”, “На Агапе” и “Аргиш”, удостоенные спецприза медиакомпании “Северный город”, написаны в Норильске. У вас были с собой какие-то зарисовки с натуры? – Я даже не думал об этом. У меня все это в памяти. На Агапе я одно лето рыбачил и просто написал картинку, которая у меня перед глазами: олени, переплывающие реку. Я видел это не один раз, иногда я вижу их во сне. На Агапе в свое время была рыболовецкая точка, где заключенные ловили рыбу для государства. Сейчас на этом месте свалка. Мне она тоже снится, только рисовать эту картинку что-то не хочется. “Аргиш” я усложнил. На заднем плане очень красивая природа, как живая, а на переднем – олени и пастух, как тени. Это как бы аргиш из прошлого, напоминающий, что надо беречь природу, ее чистоту. Передний план получился печальным. Написал я все три пейзажа быстро. Когда есть вдохновение, руки сами все делают. – И что вдохновляет? – Тундра с ее реками и озерами – одним словом, природа. Только беречь ее надо. Чистых уголков в тундре становится все меньше. Посвящается Мотюмяку – У вас такая уверенная техника, давно работаете пастелью? – Раньше, когда я не знал, что такое пастель, я рисовал пигментом из карандашей. Стряхивал на бумагу и пальцем… Если считать все вместе, то давно. Хотя выставочных работ у меня всего четыре. Те, что в галерее, и одна висит на стене в нашем отделении. Мое направление, по которому я учусь в колледже, – художественная обработка дерева и кости. Недавно закончил макет дипломной работы. Это будет панно из дерева с рельефами. Кроме дерева использую кость мамонта и рог оленя. Весной – сдача. Надо торопиться, думать, что и как. Названия у работы пока нет, но панно будет посвящено Мотюмяку Турдагину. У меня на эскизе олени получились в его стиле. – С Турдагиным тоже приходилось встречаться? – Нет, я видел только его рисунки в альбомах уже в Норильске. – Норильчанином вы стали в 2007-м. Почему выбрали отделение декоративно-прикладного искусства и народных промыслов в нашем городе, а не в Дудинке? – В Хатанге в школе работает косторез, который окончил Норильский колледж искусств, он мне и посоветовал поехать в Норильск. Летел я с попутчиком, сотрудником института сельского хозяйства Крайнего Севера, он как раз возвращался домой. У меня в кармане были только тысяча рублей и адрес отделения колледжа искусств. Поначалу было трудно: за семь лет отвык от книжек с тетрадками. Сейчас я стал увереннее. Мне нравится Норильск. Он меня тоже вдохновляет. Здесь я чувствую себя художником. После окончания колледжа хотел бы найти работу в городе. …Последний учебный год для студента НКИ Алексея Поротова начался очень удачно. Первое место в номинации “Изобразительное искусство” на декабрьской выставке в Дудинке на соискание премии имени Бориса Молчанова. Удачный дебют на выставке профессиональных художников в Норильске, отмеченный медиакомпанией “Северный город”. Владимир Духновский, сокурсник Поротова, отмеченный на молчановском конкурсе специальной премией за инновационные технологии, заметил, что Алексею не нужны никакие инновации: “У него хорошо наработана техника пастели и получаются очень красивые пейзажи”. В какой-то степени друзья соперничали на обоих конкурсах. Композиции Духновского отметили спецпризом наши коллеги из “Заполярной правды”. Медиакомпании, организовавшей в прошлом году этнопраздник Большой аргиш, ближе оказались пастели Алексея. Очень хочется, чтобы он всегда чувствовал себя художником, каковым уже давно является. Аргиш – это процесс, действие, и пусть он у него будет и большим, и удачным. |
0 | Твитнуть |