Неделю назад россиянам представили состав нового правительства. И пока народ размышлял на предмет появления новых лиц в Кабинете министров, эти самые лица, не откладывая в долгий ящик, выступили с некоторыми инициативами. Взяли, что называется, с места в карьер. Чем несколько озадачили россиян. Народ взволновался.

“Эх, жаль, королевство маленькое. Развернуться негде” И есть от чего разволноваться. Не успели гражданам представить нового министра образования Дмитрия Ливанова, как народ затосковал о его предшественнике Андрее Фурсенко. Отец ЕГЭ и немыслимых образовательных стандартов, потрясавших всю систему последние годы, Фурсенко по сравнению с Ливановым теперь кажется вполне себе деликатным преобразователем. Может, потому, что граждане к фурсенковским экспериментам уже успели приспособиться. А может, оттого, что бывший министр не посягал на святое. Хотя хуже, казалось, уже быть просто не может. Ан нет. На всякое “плохо” найдется “еще хуже”. Новый министр решил, видимо, играть по-крупному. Ведь как иначе заявить о своем новаторском подходе к проблемам страны и общества. Нужно соответствовать тренду. А предшественник столько делов наворотил, что отличиться на его фоне можно только небанальным креативом. Так вот, у Дмитрия Ливанова есть свое мнение относительно российской системы высшего образования. Во-первых, считает министр, количество бюджетных мест в вузах должно быть сокращено в два раза. Зато стоимость одного студента государству пусть обходится дороже – не 60 тысяч рублей, как сейчас, а 200–250 тысяч, пытается подсластить пилюлю Ливанов. Однако народ наслышан, чем оборачиваются в нашей стране обещания увеличить финансирование какого-нибудь проекта. Искомую сумму дели как минимум пополам. Дальше свое дело сделают многочисленные рыбы-прилипалы… А вот сильное сокращение бюджетных мест в вузах приведет к тому, что действительно талантливые, но бедные абитуриенты лишатся возможности получить высшее образование. Бесталанные, но финансово состоятельные, напротив, будут чувствовать себя гораздо увереннее. К тому же от заявленных мероприятий, если они будут реализованы, может пострадать и преподавательский состав вузов, о чем предупреждает профессиональное сообщество. Сокращение студенческих мест потребует корректировки численности преподавателей. На это есть свои стандарты. И получится ситуация, схожая с тем, что происходит сейчас в системе здравоохранения. Для того чтобы соответствовать министерским стандартам, поликлиники должны скорректировать количество участковых терапевтов и медсестер. То есть сократить “лишних”. В министерских отчетах таким образом наступит полная гармония. Только томящимся в очередях пациентам не постичь этой гармонии даже на здоровую голову.     Вернемся, однако, к образованию. У министра Ливанова есть аргументы. “Как только мы уйдем от всеобщего бесплатного высшего образования, появятся механизмы, которые помогут привлечь на предприятия ценные кадры. Например, образовательный кредит, – заявил министр Ливанов. – Если хорошее образование будет стоить дорого и человек вынужден за него платить, он сможет взять кредит, а будущий работодатель в обмен на обязательства погасит его”. Первое, что приходит в голову на такое заявление, – это лоббирование интересов банков, заинтересованных в выдаче как можно большего количества кредитов. Да и то, банкиры сто раз подумают, прежде чем дать кредит бедному студенту. Вызывает также сомнения, что предприятия с радостью откликнутся на подобную инициативу. Потому как чисто технические мероприятия, вроде сокращения количества бюджетных мест и тому подобного, не способны сделать образование качественным, а будущих выпускников, следовательно, более востребованными. Проблемы все равно останутся. И, пожалуй, даже усилятся. На этот вывод наталкивает другое высказывание министра. Как подсчитал Ливанов, инженеров сегодня стране нужно не так много. Как так? Промышленные предприятия не устают повторять, что стране не хватает квалифицированных (это к вопросу о качестве образования) инженерных кадров. Компании переманивают друг у друга технических специалистов. Откуда взялся переизбыток? И каких кадров в таком случае не хватает нашей стране для полноценного экономического развития? Это новый министр не конкретизировал. Самое любопытное, что до назначения в правительство Дмитрий Ливанов в течение пяти лет занимал пост ректора Московского института стали и сплавов. И уж, казалось бы, о проблемах высшего образования должен знать не понаслышке. Так может, это в наших в обывательских рассуждениях что-то не стыкуется? Жираф большой, ему видней. Но те, кто успел к настоящему моменту окончить вуз, как-то вдруг разом облегченно вздохнули. Пронесло. А в завершение – мнение уважаемого эксперта Анатолия Вассермана: “Пока не возродим систему образования, сложившуюся у нас в середине XX века, ни о каких производствах, кроме отверточных, даже мечтать не придется. А когда восстановим ее и на ее основе начнем действительно совершенствовать свое хозяйство – потребности хозяйства подскажут, в каком направлении дорабатывать обучение”. Непотопляемые На фоне инициатив Дмитрия Ливанова другие его коллеги выглядят пока бледнее. Некоторый интерес вызвал новый министр связи и массовых коммуникаций Николай Никифоров. Прежде всего своим возрастом – ему 29 лет, и это самый молодой министр в новейшей истории России. Предыдущий рекорд принадлежал Павлу Крашенинникову, который в 1998 году стал министром юстиции в возрасте 34 лет. Впрочем, молодо – не зелено. Никифоров успел отметиться рядом инициатив. Реакция на них также неоднозначная. Однако волнение наблюдается большей частью в рядах участников телекоммуникационного рынка. А что касается простых граждан, то некоторые идеи министра, к примеру возможность сохранить сотовый номер при смене оператора, им даже на руку. Так что Никифоров, скорее всего, далеко пойдет. При его-то способности оказываться в нужном месте в нужное время. Будучи министром информатизации и связи Татарстана, он часто пересекался с Дмитрием Медведевым на различных заседаниях, посвященных модернизации и инновациям. Выдвигал идеи, сыпал инициативами. К тому же является активным пользователем “Твиттера”, чем нынешнему премьеру весьма симпатичен. А куда же делись “несимпатичные” 13 министров, которые не вошли в новое правительство? Наверное, впали в немилость за провальные реформы. Фурсенко и Голикова уж точно, наивно предполагает простой гражданин РФ. И оказывается не прав. Провальность еще не означает немилости высшего руководства. Бывшие министры обнаруживаются в президентской администрации, где прекрасно себя чувствуют. Экс-глава Минздравсоцразвития Татьяна Голикова (которую, казалось, вот-вот с позором и осуждением отстранят от занимаемой в правительстве должности), экс-министр образования Андрей Фурсенко, экс-министр экономики Эльвира Набиуллина и другие стали помощниками и советниками нового президента. Бывший министр внутренних дел Рашид Нургалиев теперь замсекретаря Совета безопасности. Как заметил тот же Анатолий Вассерман относительно бывшего министра образования, “судя по тому, что Андрей Александрович Фурсенко из кресла министра образования и науки угодил в помощники президента Российской Федерации, на высшем уровне его восьмилетняя деятельность признана если не идеальной, то приемлемой”. Видимо, такой же вывод можно распространить и на его коллег. Эксперты считают, что назначение экс-министров помощниками президента означает: им не нашли подходящих должностей. Однако отправить заслуженных людей на вольные хлеба не решился даже глава государства. В итоге срабатывает “обычная кадровая практика, когда человека, которого не хотят терять, определяют в помощники. Иногда они так и остаются помощниками, а иногда переходят на должность, которая устраивает их и их работодателей”, – объясняет президент исследовательского фонда “Институт модернизации государственного и муниципального управления” Владимир Южаков. При этом все сходятся во мнении: помощники президента будут фактически курировать соответствующие направления в правительстве. Центр силы вновь вернулся в Кремль.