WAP
PDA
Ода корюшке
СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ “ЗВ”
|
18 сентября 2014 года, 16:07 Текст: Аркадий ВИНИЦКИЙ
|
Корюшка идет снизу вверх, и счастливый вопль “Пошла!”, раздавшийся у первого из компании, сидящего ниже всех, как правило, повторяют сидящие повыше.
| В первые годы жизни в Норильске я, как и большинство жителей Таймыра, о корюшке мало что слышал. В силу, скажем так, общего развития, знал, что на Неве, в Ленинграде, весной ловят корюшку, что пахнет она свежими огурцами. Видел на Сахалине специальные сооружения, издали похожие на теплицы, только накрытые не стеклом, а затянутые марлей. На этой марле, зацепленная зубками, рядами выкладывалась и вялилась корюшка. Корюшку там собирали ребятишки во время отлива у мест впадения в море небольших ручейков с пресной водой. Волна накатывалась на берег и, отступая, оставляла прыгающих на песке серебристых рыбок, которых шустрые ребятишки разбрасывали по ведрам. Полное ведро бегом относили подальше от воды и тут же тащили пустое. Ценности этой рыбки я тогда не понимал. К тому же были места посолиднее – икряные, лососевые. Вот о такой рыбе думалось и мечталось. Хотя на вкус вяленая корюшка была потрясающей! С корюшкой, когда узнал, что это за рыба, я встречался в различных местах русского Севера. Само собой – на речке Хатанге. Видел ее в Онежском озере. А однажды был на весенней охоте на озере Ильмень, около Старой Руссы. Проплывая по озеру, мы встретили рыбацкий баркас, полностью заваленный рыбой так, что места оставалось только мотористу. Подплыв поближе, я учуял знакомый запах свежих огурцов. Как мне пояснили, это знаменитый местный снеток. Мы взяли ведро и зачерпнули в него столько, сколько вместилось. Рыбки были маленькие, длиной в 5–7 сантиметров. Разглядев одну внимательно, я с радостью опознал родную корюшку, икряную, только очень маленькую. Кстати, самая крупная корюшка – сахалинская, граммов на 150 потянет. Чем западнее, тем она все мельче и мельче и заканчивается снетком. Но есть! История вопроса Корюшку в Дудинке открыли неожиданно, как золото на Аляске. Где-то в начале 80-х годов в Дудинке отшвартовался ледокол, на котором по регламенту требовалось осмотреть винт и его состояние. Опустили под воду водолаза, который вскоре доложил, что работу выполнить не может, так как ничего не видит из-за колоссального количества рыбы, плывущей мимо него. И уже через насколько дней весь лед на неработающих до летней навигации причалах был забит рыбаками, которые, в свою очередь, забивали корюшкой рюкзаки, мешки и другую подручную тару. Практически сразу новость докатилась до Норильска, и в Дудинку пошли переполненные электрички с рыбаками. Думаю, что в те дни управление железной дороги могло отказаться от перевозок грузов комбината: выполнение плана перевозок, да и его перевыполнение, обеспечивали рыбаки из Норильска. Ловили они не меньше, а может, и больше дудинчан. Но если последние имели возможность относить рыбу с причалов домой, по сараям, потом возвращаясь за следующей порцией, то норильские уловы были около лунок, на глазах. Вот они, и искать не надо! Родная советская рыбинспекция, естественно, вмешалась в процесс и ограничила улов нормой в 10 кг на рыбака за выход на лед. Дудинских борцов за победу национальной производственной программы это не колыхало, и каждые пару часов, оттащив очередную порцию до хаты, они возвращались на лед. Правда, вскоре норильчане тоже разобрались, забивая все сугробы около порта рюкзаками с уловом, а потом подряжая местных “козлевичей” на доставку до электрички. За час до отправления поезда все виды местного самоходного транспорта образовывали пробки от порта до вокзала! Кстати, вес корюшки, не смятой, а аккуратно замороженной на льду и упакованной в средних размеров рюкзак, как раз и составляет 10 кг. Кто придумал эту норму, какой ихтиолог – не знаю. Допускаю, что автором научной, так сказать, составляющей был тогдашний первый секретарь Таймырского (или, как он тогда назывался, Долгано-Ненецкого) окружкома партии товарищ Радаев. Мера была, безусловно, антинорильская, так как маленький, но очень гордый руководитель лично возглавлял рейды ГАИ по съему номеров у норильских автомашин, приезжавших в Дудинку за продуктами, которые в кооперативных дудинских магазинах были намного разнообразнее, чем в Норильске, и отлавливая на вокзале норильских охотников, имевших неосторожность отправиться на охоту через Дудинку и, естественно, не успевших приобрести дудинские путевки. А тут такое количество потенциальных жертв! Ну как удержишься? Правда сказать, что и наша братия не ангелы. Многие, наловив рыбы, не успевали на вечернюю электричку и оставались ждать утреннюю, ночуя в подъездах дудинских многоэтажек, естественным образом празднуя успех и закусывая. В ситуацию вписалась местная милиция, правда, без особого энтузиазма, так как девать такое количество рекордсменов по вылову корюшки было просто некуда. Ситуация стремительно приобретала характер межрегионального конфликта, но вмешалась мать-природа: ход корюшки закончился. И все устроилось само собой до следующего года. Правда, с каждым годом уловы становились все более разумными. Сейчас, как я слыхал, они уже носят вполне любительский характер, и если вначале счет шел на рюкзаки, то сейчас на штуки. Думаю, что печальный итог связан все-таки с недальновидностью “отца” всех долган и ненцев, который все силы и ум потратил на борьбу с индивидуалами и не задумываясь разрешил лов километровыми ставными неводами в низовьях Енисея. Корюшку вынимали десятками тонн, часть ее не годилась для продажи и сдавалась на зверофермы. Но, будем надеяться, енисейское стадо любимой рыбы восстановится и счет опять пойдет на рюкзаки. Как-то я прикинул: суммарный лов корюшки любителями за две-три недели в конце апреля – начале мая вполне сопоставим с результатами промысловиков. Ловили на сало Конечно, акватория у нас с вами одна – Енисей-батюшка. Доводилось ловить у причалов Дудинского порта, ниже Дудинки от 5 до 20 километров, на старом фарватере, на “живом” льду, сразу после прохода ледокола, просто на льду, высверливая лунки ледобуром. Слышал от людей о сказочных уловах корюшки в районе Игарки, место называется, по-моему, Полой. Корюшка там, по слухам, нерестится и ловится по-прежнему – рюкзаками. Туда попасть можно только вертолетом. Корюшка в наших местах начинает шевелиться в конце апреля и ловится до середины первой декады мая. Это время, с моей точки зрения, оптимально для выезда на рыбалку. Те два-три раза, которые мы себе сможем позволить, помогают сбить азарт до весенней ловли сига. О влиянии погоды на клев ничего сказать не могу, так как ловил и в мороз, и в пургу, и в оттепель, и в дождь. Время дня более заметно сказывалось на клеве. Кажется, утром повеселее. Однако бывало, ловилось весь день или ближе к вечеру. Наверное, это определяется размером подошедшего косяка и периодичностью таких подходов. На что ловить? Предела выдумке здесь нет. Один раз у девятого причала ловили на сало. Вернее, ловил мой восьмилетний сын. Да так ловил, что я только успевал заменять ему насадку. Ловил он с одной лунки, рыбок снимал сам, мороз был больше 20 градусов, пальцы у него были как сосиски, опухшие, холодные, но каждые две минуты он орал: “Папа! Насадку!” Пару рюкзаков мы с ним тогда натаскали. Но чаще всего мы ловили на корюшковый глаз. К блесенке-грузику привязывали красную ниточку, а на два крючка, один над другим, насаживали по глазу. В моменты наиболее интенсивного клева, когда с насадкой возиться было некогда, особенно на “живом” льду, надевали на крючки красный кембрик. Блесенку брали зимнюю окуневую, поменьше и потяжелее. Ловили на глубине до полуметра от нижней кромки льда. Иногда искали глубже. Вообще, когда прет, то и на голый крючок вытащишь! А в остальное время – думайте, экспериментируйте. Абрамов – лучший Лучший рыболов-любитель-подледник, которого я встречал на Таймыре, главный инженер комбината Николай Павлович Абрамов, ловил так. Пока мы сидели, рассуждали, мол, корюшки становится все меньше и меньше, он не давал покоя своим самодельным, великолепно сделанным удочкам, пробовал их на разных глубинах, менял крючки, мормышки, блесенки, насадки. Однажды надел на крючок бусинку, тайком реквизированную у жены. Кстати, в тот день на эту бусинку ловилось бесподобно: у нас 30–40 штук, а у Палыча – рюкзачок! Вид с высокого берега Енисея, в районе рыбзавода, открывался незабываемый. Черная лента из многих тысяч рыбаков тянулась от порта вдоль фарватера вдаль, сколько хватало глаз. Чуть в стороне, ближе к берегу, стояли транспортные средства, на которых счастливчики добирались до места лова. Почему счастливчики? Да потому, что абсолютное большинство рыбаков добирались до места лова пешком, иногда за десять и более километров. Около тех, кого подвозили, стояли добравшиеся по еще не разбитой дороге “Запорожцы”, “Москвичи”, “Жигули”. “Волг” почти не было. Все-таки блатная по тем временам машина, да и толкать ее, в случае проблем, тяжеловато. Потом автобусы, служебные “пазики”, “курганцы”. Еще дальше – “кунги”: “КамАЗы”, “Уралы”, “ЗИЛы-131”. С ними – лафа! Погреться, перекусить, а то и переночевать можно. Следующим номером выступали вездеходы – ГТТ, ГАЗ-71. Эти – сверхблатные. Как правило, обеспечивал вездеход компании кто-то из начальства. И совсем впереди – снегоходы “Буран”, других тогда не было, и самоделки, “Луноходы”, так их тогда называли, на огромных колесах-дутиках. У этих рыбаков, как правило, на берегу были небольшие избушки, которыми они пользовались и зимой, и летом. В тот день нам повезло Знакомые ребята из Дудинки закинули нашу компанию из пяти человек на “Буранах” совсем далеко, километров за двадцать. Мы были первые на подходе корюшки! Показали нам домик на берегу и договорились, что заберут на следующий день. Мы сгрузили припасы, попрощались с ребятами и отправились к середине реки, туда, где проходила полоса взломанного льда, оставшегося после ледокольной проводки последнего в этом сезоне каравана грузовых судов. После проводки прошло несколько дней, лед окреп, но между льдин можно было выбрать места, где он был потоньше и пешни хватало, чтобы прорубить лунку и добраться до воды. Материковый лед по бортам фарватера доходил до 1,8 метра, и сверлить дырки коловоротом большого удовольствия не доставляло. Все расселись по краю фарватера, а самый старший и самый азартный из нас, Николай Александрович Приходько, все звали его дядя Коля, так вообще вылез на самую середину и стал ловить там. Дело пошло! Лучше всех – у дяди Коли. Подловили неплохо. Пришло время перекусить. Все двинулись к избушке. Протопили печурку, перекусили, особо себя не ограничивая, и решили покемарить. Проснулись все одновременно. Разбудил нас гудок ледокола. Мы выскочили из избы. Мимо нас на приличной скорости, с треском ломая лед, шел красавец-ледокол с эмблемой атомного флота на борту. Сзади него торосились перемалываемые льдины. Было очень красиво, прямо завораживающе! Нам даже показалось, что среди этих льдин мы увидели дяди Колин ящик со снастями, мешок с корюшкой и пешню! К счастью, ледокол взломал фарватер чуть левее наших ящиков и улова, которые мы тоже, как и дядя Коля, оставили на месте рыбалки. Дядю Колю наделили новыми снастями, и свою порцию рыбацкого счастья он все-таки ухватил. На следующий год что-то поменялось у речников в тактике поддержания фарватера в рабочем состоянии. Несколько раз в день ледокол уходил, ломая лед, вниз по реке, и через пару-тройку часов возвращался. Долго гудел, разгоняя рыбаков, которые подпускали его как можно ближе и лишь в последний момент давали деру с подмерзшего фарватера, пропуская надоедливую машину. Надо сказать, что ледокол вел себя достаточно деликатно, иногда даже приостанавливаясь в момент эвакуации трудящихся. Но с места рвал с приличным ускорением. Не верилось глазам, что такая махина, да еще в тяжелом льду, может стартовать, как мотоцикл. Отбегали недалеко, на несколько метров. Думаю, не один седой волос добавился у капитана во время посещений Дудинки. А недалеко отбегали вот почему. Не успевало волнение после винта успокоиться, на качающиеся еще льдинки выбрасывался десант. Именно выбрасывался, плашмя, потому что ходить по льду было еще невозможно. Кто первый кинул идею, что во взбаламученной после прохода ледокола воде корюшка клюет лучше или начинает клевать, если до этого не клевала, – сейчас уже не установить. Но метод “десантирования” сразу приобрел массовый характер. Правда, приверженцы метода, отправляясь на лед, прихватывали с собой доску, по которой, как их деды при форсировании Днепра, добирались до середины фарватера, где в это время, черт возьми, действительно клевало. Сам проверял! С немецким пивом – самое то Номером первым нашей программы назовем вяленую корюшку. Однажды в начале лета группа норильских туристов отправилась по маршруту ГДР – Чехословакия. Конечно, в первый же вечер мы отправились в немецкую пивную. Сели за столы, нам принесли пива, и Володя Сапрыкин, горный инженер с рудника “Октябрьский”, развернул кулек и вывалил на стол десятка два вяленых корюшек. Раздался вопль восторга, и от корюшек практически ничего не осталось. Включая головы, косточки, кожуру. Немецкое пиво в комплекте с корюшкой – это, скажу я вам, что-то! Второй праздник Володя нам устроил уже в Чехословакии, в фирменной пивной “Старопрамен”, выложив на стол вторую половину припаса. Вообще, Володя был очень правильный рыбак, очень системный. Появились в Дудинке в продаже рыбацкие ящики особой конструкции, с раскладывающимися полозьями для перемещения по снегу, и первый – у Володи. Одноместные палатки для ловли в пургу и холод – первая у Володи. Катализаторные бензиновые печки – первая у Володи. По-моему, номер с доской при десантных операциях он тоже применил одним из первых. С одинаковой серьезностью он относился и к работе, и к рыбалке. К тому же был он очень рисковым человеком. Рыбак с большой буквы! На рыбалке, правда не на Енисее, он и погиб, спасая жизнь товарища… Корюшка по-карельски Даем рыбе растаять. Моем, при этом ногтями аккуратно удаляем чешую. Не потрошим. Берем глубокую сковороду, наливаем немного растительного масла, совсем немного воды. Рыбок выкладываем спинками вниз, плотно, одну к другой. Несколько головок лука нарезаем кольцами и кладем поверх рыбы ровным слоем, солим крупной солью, намалываем перчика из мельницы и накрываем крышкой – плотной, желательно стеклянной. Ставим на несильный огонь и наблюдаем. Кипеть ей даем минут десять, до готовности лука. Подавать на стол в сковороде, кушать горячей. Корюшка жареная Даем рыбе растаять. Моем, при этом ногтями аккуратно удаляем чешую. Не потрошим. Протираем сухой тряпочкой, удаляя избыток влаги. Готовим смесь муки, соли и перца. Разогреваем сковородку. Наливаем растительного масла, добавляем сливочного. Как только масло начинает шкворчать, обкатываем рыбок в смеси и закладываем в сковородку. Как только с одного бока обжарили, переворачиваем на другой бок и жарим до готовности. Подавать горячей, порциями в тарелке. Корюшка горячего копчения Царская закуска! Корюшек не потрошим и на один час опускаем в не очень крепкий тузлук. Вынимаем, протираем сухой тряпочкой, смазываем растительным маслом и закладываем в портативную коптилку. Рыбки не должны касаться одна другой. Время копчения при настроенной коптилке – 15 минут. Вынимаем, даем остыть. Весь вкус проявится, когда рыба остынет. Никаких салатов, супов и прочего – все внимание рыбе. Никаких гарниров – все внимание рыбе. Вообще нежелательно на столе иметь что-либо, кроме соли и перца. Наесться надо от пуза. Пусть лучше останется, чем не хватит. Блюдо должно быть одно. Мало – повторить закладку. Остаток разогревать нельзя, иначе пропадет вкус. Холодным доесть можно. Корюшка, печенная в духовке Даем рыбе растаять. Моем, при этом ногтями аккуратно удаляем чешую. Не потрошим. На противень под каждую рыбку наливаем две чайные ложки растительного масла. Укладываем рыбок на бочок, так, чтобы одна другой не касалась. Каждую рыбку чуть подсаливаем, перчим, можно добавить сухой травки (хмели- сунели, базилик, укроп и прочее; можно смесь травок – кому что нравится). На каждую рыбку капаем – именно капаем – совсем немного растительного масла. После этого на рыбок выкладываем лук, нарезанный полукольцами. Противень с рыбой ставим в духовку и запекаем до готовности. Даем немного остыть и подаем на стол порциями в тарелках. Продолжение следует |
|
| 0 | Твитнуть |
