Норильская геология переживает период подъема. В связи с приростом запасов богатых и медистых руд на западном фланге Октябрьского месторождения в 2010 году и постановкой на Государственный учет Масловского месторождения платино-медно-никелевых руд в 2009-м в наступившем году более чем в три раза увеличился объем геологоразведочных работ. Об этом в канун профессионального праздника – Дня геолога – мы разговариваем с главным геологом ООО “Норильскгеология” Сергеем СНИСАРОМ.

– Сергей Григорьевич, можно сказать, что Масловское месторождение дало второе дыхание геологической отрасли Норильска? – С конца 2008-го – начала 2009 года, когда весь мир переживал кризис, мы испытываем настоящий, я бы даже сказал – творческий, подъем. Как говорит, начальник нашего геологического отдела Сергей Ерыкалов, “Бог любит норильских геологов”. Масловское месторождение было известно с 70-х годов прошлого века как рудопроявление вкрапленных руд, на котором было получено некоторое количество подсечений богатых прожилковых руд. Может быть, в те годы не хватило сил, может – потребности как таковой в доведении его до месторождения. Сейчас такая потребность есть. Ни для кого не секрет, что идет выбытие богатых и высокоценных руд. Меняется структура запасов. Это проблема, кстати, касается не только Заполярного филиала. То же самое и на Кольской ГМК. Поэтому месторождения, подобные Масловскому, или запасы, которые мы сейчас выявляем на Талнахе, на мой взгляд, очень своевременны и востребованны. Что радует – мы можем видеть быстрые результаты своего труда. Для геологов это нехарактерно, обычно может пройти три – пять – десять лет. Иногда этот срок еще больше. Геология, в принципе, работает на опережение, на перспективу развития страны (раньше, во всяком случае, так было), на перспективу развития компании. К примеру, если в конце прошлого года мы поставили на учет богатые, медистые, вкрапленные руды западных флангов Октябрьского месторождения, то в добычу планируется их вовлечь уже в 2012–2013 году. Кроме того, в этом году мы занимаемся разработкой проектов по руднику “Таймырский”, шахтам “Скалистая” и “Маяк”. После проведения геологоразведочных работ здесь тоже ожидаются приросты запасов высокоценных руд. Данные проекты находятся сейчас в разной стадии развития. Но первых результатов по ним ожидаем уже в конце года. Масловское месторождение обретает второе дыхание. Сейчас мы осуществляем детализационное бурение, по первым данным подтверждается сплошность богатых прожилково-вкрапленных руд, которые являются основным объектом оценки на данной стадии работ. Если нам удастся их геометризовать – вытянуть богатые руды в теле вкрапленных, это месторождение будет иметь уже совсем иную экономическую значимость для компании. – Если оценивать Масловское месторождение в масштабах страны… – Открытий, подобных этому, в России не было более двадцати лет! Это, во-первых, крупное по объемам месторождение, а по содержанию благородных металлов – уникальное. Но так как оно комплексное, то согласно принятым в РФ классификациям оно находится между крупным и уникальным месторождением. – Награды за него норильские геологи получили? – Коллектив авторов за Масловское месторождение и авторы прироста запасов по западным флангам Октябрьского месторождения получили не только моральное поощрение, но и материальное – в виде премии. Вышел приказ руководства компании, согласно которому отмечены все причастные к данным событиям. Геология – это коллективный труд. Могу сказать это с полным основанием: я сам четырнадцать сезонов отработал в поле. Последний раз – в 2001 году. – Говорите это с таким чувством, будто вас снова тянет на “просторы”. – А вы знаете, тянет! В любой работе есть своя прелесть. И в полевой – тоже. Вечером приходишь с маршрута – приятная усталость. От чувства выполненного долга, во-первых. А во-вторых, особое удовлетворение доставляет близость к природе. Снег начинает таять – и мы, геологи, одними из первых можем увидеть, как появляется молодая трава. У куропаток начинается брачный период. В тундре рождаются оленята. На смену лету приходит осень. Землю снова присыпает снег. И в этом есть особенный кайф! Видеть каждый год возрождение жизни и ее угасание. Я вырос в городе и, может быть, поэтому воспринимаю такие вещи особенно остро. Впрочем, и в сегодняшней своей работе – руководителя – тоже нахожу удовольствие. Здесь важно увидеть творческую потенцию людей, их пристрастия, амбиции и возможности самореализации. И попытаться создать композицию из этих свойств. Когда это удается, то творческая атмосфера коллектива исследователей позволяет получать замечательные результаты.   Геология тоже искусство – Геологоразведочные работы не единственное направление деятельности предприятия? – Кроме поисковых и оценочных работ на поверхности мы также занимаемся подземными работами, которые включают в себя как эксплуатационную разведку, так и услуги для рудников. Это бурение пилотных скважин, проходка, технологическое бурение, в частности закладочных скважин. “Норильскгеология” является базовым предприятием для Заполярного филиала в области инженерных изысканий. Перед началом любого строительства или ремонта трассы, строений, промышленных площадок осуществляется бурение с целью определения физических свойств грунтов. Этим у нас занимается партия изыскательских работ, которую возглавляет молодой перспективный начальник Роман Смоляков. Замечу, что потребности Заполярного филиала превышают возможности этой партии. Требуется ее расширение – как кадровое, так и техническое. – Какое оборудование сегодня используется в ООО “Норильскгеология”? – До 2008 года на геологоразведочных работах мы использовали в основном отечественное оборудование. Теперь компания приобретает для нас также высокопроизводительную технику импортного производства. Как раз сейчас происходит приемка бурового станка в Чили, где расположен завод-изготовитель фирмы “Сандвик”. Для производства буровых работ на рудниках Заполярного филиала техника приобретается в Швеции, Австралии, Канаде, Финляндии. География поставок обширная. От того, насколько эффективно используемое оборудование, зависит многое – и себестоимость, и производительность, и, что немаловажно, время проведения геологоразведочных работ. Кроме того, нам требуется оборудование для пробоподготовки и функционирования самой буровой. Геологоразведка – весьма сложный комплекс. – Наверное, не случайно в настоящее время существенная часть бюджета дирекции геологического комплекса компании “работает” именно в ЗФ. – Я вам скажу даже больше. В своих интервью и генеральный директор ГМК “Норильский никель” Владимир Стржалковский, и его ближайшее окружение очень часто говорят о норильской геологоразведке. Причем не только об успехах, но и о проблемах. Это очень приятно. Тем более что слова первых руководителей компании никогда не расходятся с делом. Нам выделяются немалые средства на развитие работ, на техническое перевооружение, мы видим желание помочь нам в решении кадровой проблемы. Норильские геологи сегодня пользуются всеми льготами и социальными программами, которые действуют в компании. Благодаря этому наше предприятие чувствует себя полноценным членом команды под названием “Норильский никель”. Это очень важно. И для привлечения кадров в том числе. Как в любой сфере, наши работники, отработав много лет на Севере, уезжают на материк и увозят с собой бесценный опыт. Если этот опыт некому передавать – о дальнейшем развитии предприятия говорить не приходится. – С вами нельзя не согласиться. Хотя кадры сегодня проблема не только геологов. – К сожалению (или к счастью), особенность этой профессии в том, что геолог не становится геологом, получив в вузе “корочки”. Этим мы отличаемся от других специальностей, нужна практика. Геолог становится геологом на обнажении. Точно так же, как буровик становится буровиком на скважине. Это ведь тоже своего рода искусство. Буровику надо знать, что происходит со снарядом, с коронкой иногда на глубине тысячи метров. Надо знать разрез, то, как он себя поведет при разрушении. Надо уметь предугадать, какие опасности могут возникнуть, чтобы не допустить аварии. А если она все же случилась, уметь  понять, что произошло, основываясь на словах машинистов буровой установки. Этот опыт нарабатывается со временем, передается от старших товарищей. Поэтому для геологов и для буровиков очень важно не потерять эту преемственность. Можно только порадоваться, что у нас в этом плане замечательный руководитель – заместитель генерального директора ООО “Норильскгеология” по персоналу Людмила Кузнецова, которая делает все возможное, чтобы решить этот вопрос. – Молодежь привлекать получается? – Получается. Мы работаем со многими вузами – красноярским, томским, екатеринбургским, иркутским… Все студенты, которые приезжают сюда, на Север, профессиональны и любознательны. Вы знаете, я не люблю этих вот разговоров, что сейчас молодежь “не та”. Она та! Точно такая же, какими были мы в их возрасте. Другое дело, что всегда были люди, для которых первостепенным в жизни является зарплата, теплое местечко. Но наряду с ними есть и другие – те, кто пытается чего-то добиться в жизни, получить кайф от каких-то своих открытий, достижений. Север дает для этого массу возможностей.   Нужно рисковать – Насколько, с вашей точки зрения, в плане геологических изысканий перспективен Таймыр? – Это наименее изученная в России часть суши. Но даже те места, которые уже исследованы, позволяют делать выводы о том, что горный Таймыр, побережье Северного Ледовитого океана, Таймырская низменность – это стратегический резерв полезных ископаемых нашей страны. Свинцово-цинковые, медно-никелевые, золото-серебряные месторождения… Енисей-Хатангский прогиб является наиболее перспективным в плане нефтегазоносных  провинций. Что касается территории ближе к Норильску… Наши последние достижения – Масловская площадь, западные фланги Октябрьского месторождения, казалось бы, изученный район, но тем не менее мы и здесь умудряемся находить руду за пределами учтенных запасов. Это лишнее свидетельство того, что потенциал площадей даже недалеко от Норильска отнюдь не исчерпан. Правда, здесь есть другая проблема. В структуре затрат на геологию сегодня преобладают объекты, которые можно назвать малорискованными. То есть те, по поводу которых с большой долей вероятности можно сказать, что они дадут прирост запасов и принесут прибыль. Во многом это объясняется объективными экономическими причинами. Однако мое твердое убеждение: наряду с такими площадями должны быть и достаточно рискованные объекты, которые в случае удачи способны будут не только покрыть затраты десятков лет, но и получить значительный экономический эффект. Такие площади есть. Они в разной степени подготовлены к бурению. Зато благодаря этому можно создать такой стратегический задел! Перспективы открытия новых месторождений в России огромны – это знает весь мир. – Как вы относитесь к утверждению, что Россия по-прежнему остается сырьевой страной? – Нефть, газ, металлы, древесина… Матушка-природа нас не обидела. Но это скорее наш плюс, а не минус. Дар свыше! А вот умение использовать сырьевую экономику для технологического совершенствования – это задача руководства страны. Когда я был на VI Всероссийском съезде геологов в 2009 году, то услышал выступление бывшего министра геологии СССР Виктора Орлова, который высказал правильную мысль: взятый президентом курс на создание в России инновационной экономики – это хорошо, но только стоит дорого. Чтобы ее создать, нужны деньги и время. А деньги можно получить только благодаря нашим природным ресурсам.