WAP
PDA
Свой – чужой
Кто мы и наши дети для врачей
|
8 мая 2008 года, 13:49 Текст: Дмитрий Быков
|
Как и у многих, мой дед воевал. Ордена, медали. Но не это было для него важно. Главное, он верил. Знаете в кого? В медиков.
| В тех девчонок, которые во время Великой Отечественной из окопов парней и стариков вытаскивали. На себе волокли. Перевязывали. А потом, возвращаясь на передовую, погибали. Он до последних дней в медиков верил. Даже когда перед смертью, в 1995-м, из госпиталя вернулся. Знал, что все плохо, но верил – вылечат. Наивный. Была середина 90-х… У нас есть друг семьи. Пусть она сейчас и живет далеко, в Питере. Она родная. Член семьи. Дед всегда обращался к ней Валентина Ивановна. Хотя в силу возраста ее хоть Валькой называть мог. Но… Она – медик! Она была даже роднее родных. Не верите? Это так. Мы, внуки, были гостями в доме дедушки и бабушки, а она – всегда прима. «Ты что, дед, со мной не станцуешь?» И он танцевал. После операции. Со швами. «Ты со мной не выпьешь? Ну ты чудак? – это опять ему. – Кто ж так живет? Живи, пока живется». И он выпивал. Он не мог ей отказать. Она – врач. Сказала – значит, можно. И я верил врачам. Когда меня во втором классе сбила машина, я был доставлен в ближайшую ВЗРОСЛУЮ (почему я это слово выделил, поймете потом) травматологию. Очнулся, когда был в бинтах и прочих накладках на ранах. Весь персонал передо мной бегал, хлопотал и старался привести в себя. Школьника сбили! Им было не до взрослых людей, у которых заусенец на пальце. Шел 1985 год. …Год 2008. Апрель. Москва. Медведев – избранный. Без пяти минут президент. А уж нацпроекты – так вообще на год будущего президента обогнали, по мнению «специалистов-социологов». Или на два? Или на три? Смотря какой социолог... Но вот неприятность – моему сыну в школе голову разбили. Я был в Москве в командировке, жена – тоже рядом с учебным заведением оказалась. Нам позвонили. Мы примчались. Серега с грустным лицом вытирал кровь и попросил меня шепотом (ему 12 лет – он может) «не возникать». Я возник: «А где ваш медик?» и «Какого х... ребенка тут калечат?» Двое учителей с видом «у нас такого в школе не было никогда» что-то проговорили. Оказывается, она (медсестра) здесь и не появляется. Ее видели, конечно. Но… В ближайшей больнице (100 метров от школы) в регистратуре начался переполох. «Нет хирурга. Некому оказать помощь». Потом их очень смутила моя просьба дать бинты, перекись и зеленку – я и сам могу, учили на военной кафедре. Такого «инвентаря» в регистратуре (зачем?) не оказалось. Парень истекал кровью. Потом нашли медика, она вытерла кровь с раны, залила зеленкой и… положила тампон под край бейсболки! Бинта, перевязать, не нашлось. Посоветовала ехать в ближайший травмпункт, уверяя, что там окажут помощь медики. Я поверил. Как дед. Поехали. Метро. («Почему на метро?» – спросите. Так два часа «скорая» ехать будет). Час пик – шесть вечера. Мальчик стоит с рюкзаком, с повязкой на голове, кровь. Натуральный Щорс. Ну, дальше понятно – ноль эмоций пассажиров. Это Москва. Вахтерша и охранник во ВЗРОСЛОМ травмпункте (он оказался ближайшим) сразу сказали – зря приехали. Я прошел к врачам. Сидят около приемной молодой «поломанный» парень и в ж… пьяный тип, здоровый на вид совершенно. Он дыхнул и сказал, чтобы к врачу не лез, а обращался к «асисенту». Обратился, рассказал. Хирург вдруг отвлекся от очередной пациентки и произнес: «Мы не имеем права дотрагиваться до детей младше 14 лет». От денег отказался мгновенно. И я опять вспомнил своих врачей, которые оказывали мне первую помощь в 85-м. Они не делили людей на маленьких и взрослых, а делали свою работу. Но этот (судя по возрасту) как раз начинал в 90-х. Мой дед в них тоже верил. Наивный. …Нам повезло: в главной и лучшей детской клинике России – больнице имени Филатова – приняли сразу. Попросили паспорт и регистрацию. Наложили два шва ребенку. Он вышел довольный. Даже не заметил, как делали операцию. Только пошутил: «Мне в голову сделали укол, наверное, хотели проверить, есть ли у меня мозги». Я ответил: «У тебя они есть – ты взрослый! У взрослых – нет мозгов». |
| 0 | Твитнуть |
