Около тысячи километров по выстуженной тундре прошел на вездеходе вместе с опергруппой журналист “Заполярного вестника”, участвовавший в рейде милиции и госохотнадзора по предупреждению на Таймыре браконьерства, изъятию нелегального охотничьего и боевого оружия, выявлению находящихся в розыске лиц и незаконных мигрантов.

Продолжение. Начало в “ЗВ” за 20, 21, 22, 23, 24, 27, 28, 29 декабря, 12, 13 и 17 января.   Северный завоз В советские времена водка в тундровых поселках была под запретом. Как и прочие спиртосодержащие напитки. Недемократичная была у нас страна. Зато теперь никто не может воспрепятствовать свободному человеку делать осознанный выбор. Даже если употребление алкоголя категорически противопоказано – в силу генетических особенностей – большинству коренных жителей Крайнего Севера. Была бы лицензия на продажу спиртного у торговой точки, а покупатели в любом уголке Таймыра найдутся. Из  двух имеющихся в Усть-Аваме магазинов один такой лицензией обладает, а второй – нет. А оперативная группа располагает информацией, что прошедшим летом в поселок по воде было завезено 540 ящиков нелегальной водки и торговля ею ведется “из-под прилавка”. Помимо крепких напитков баржа привезла в Усть-Авам большое количество алкогольных коктейлей, пиво и дешевое вино. Местные жители, которых проблемы лицензирования беспокоят в последнюю очередь, а в первую – наличие того или иного товара, в разговорах подтверждают, что водку можно приобрести в каждой из торговых точек поселка.   – У нас магазины хорошие, – делятся выпивающие устьавамцы, – и водка есть, и джин-тоник, и шампанское. Одна из целей оперативной группы – проверить информацию о ввозе в поселок нелегального спиртного. Но на практике задача оказывается сложнее, чем предполагалось. Внезапность рейда сыграла плохую шутку. Хотя может быть, все наоборот и для кого-то рейд был не таким уж внезапным? Так или иначе, но в Усть-Аваме в настоящий момент полное отсутствие ответственных лиц, которые могут обеспечить проверку. Нет в поселке владельца магазина, на который показали информаторы, а наемный продавец не наделен правами водить комиссии по складам. В отпуске глава усть-авамской администрации Валентин Богачев, а его обязанности исполняет Светлана Сотникова, также не наделенная всей полнотой власти. А участковый уполномоченный Усть-Авама Дмитрий Белый за сутки до приезда рейдовой группы (как раз когда оперативники ночевали в Дорофеевке) улетел на вертолете в Дудинку догуливать семь дней, оставшихся у него от отпуска. Вот незадача, не знал о секретном рейде. Кроме того, по новым законам проверять индивидуальных предпринимателей теперь можно не чаще чем раз в три года, заблаговременно уведомив о предстоящей проверке. А то, не дай бог, не успеют попрятать от комиссии просроченную колбасу и “паленую” водку. Чем больше в стране таких странных законов, тем чаще вздыхает народ о твердой руке. Что же касается затерянного в таймырских глубинах Усть-Авама, то провести там при таких вводных проверку розничной торговли вряд ли вообще возможно. Ну как там будет выглядеть, например, контрольная закупка? Сотрудник уполномоченного ведомства, сойдя с вертолета, пойдет в магазин просить заранее оповещенного о проверке продавца, знающего весь поселок в лицо, продать ему нелегальный товар?   Музыка  от патологоанатома К Светлане Сотниковой в мэрию зашла Анна Сотникова, директор усть-авамского клуба. Если и родственница, то очень дальняя. Анна снимает черно-белые ксерокопии с альбома долганского художника Бориса Молчанова. – Выставку будем делать в клубе к Дню Таймыра, – рассказывает она. Основные посетители клуба – дети. Часто для них устраивают просмотр мультфильмов на жидкокристаллической панели. На DVD-дисках имеется небольшая фильмотека. Есть в клубе и библиотека. – Взрослые берут читать детективы и любовные романы. А дети приходят за школьной методической литературой, – рассказывает Анна. Светлана Сотникова в это время разговаривает по телефону с Дудинкой. Послезавтра из райцентра собираются лететь в Усть-Авам криминалист и патологоанатом, надо обеспечить им в поселке размещение. Директор клуба связывает с их приездом свои надежды. – Светлана Борисовна, попросите, может, они наш музыкальный центр в управлении культуры захватят. Нам выделили, а привезти из Дудинки никак не можем. К празднику нам музыка очень нужна.   Безработный поселок Праздники в таймырских поселках любят. Для скудной на события тундровой жизни это отдушина. Повод забыть о проблемах. – Восемьдесят пять процентов населения Усть-Авама живет за чертой бедности, – сообщает мне официальные цифры Светлана Сотникова. – В поселке 33 безработных, получающих пособие и 140 неработающих. Многие не становятся на учет как безработные, так как выгоднее получать компенсационные выплаты для лиц, ведущих традиционный образ жизни. Многие в поселке имеют периодический заработок. Летом это разгрузка угля, осенью – отстрел оленей. Фактически из 530 устьавамцев постоянную работу имеют человек 80–100. А значит, и средства для нормальной жизни. – Когда был СССР, в Усть-Аваме действовал пошивочный цех, где работали 30 женщин. Госпромхоз “Таймырский” обеспечивал работой большую часть мужчин, – продолжает Сотникова. – Артели и родовые хозяйства существуют сейчас только на бумагах, а налоги приходится платить. Живет у нас один дедушка, орденоносец. Его уговорили хозяйство зарегистрировать, а дело не пошло, и он его забросил. Взыскали налоги за несколько лет через суд. Многие коренные жители просто не представляют, как вести дела. Хорошо бы обучать людей, как с нуля сделать свое хозяйство. Такую пошаговую инструкцию. Но и доступной инструкцией не решить всех проблем. Для создания хозяйства нужен немалый начальный капитал. – Нужны ледники, коптильни, транспорт, чтобы обеспечить вывоз рыбы и оленины, – говорит Сотникова. – В советские времена снегоходы и ружья давали коренному населению на подотчет. А сейчас у многих денег не только на мототехнику, но и на ружье не наберется. Нескольким охотникам Анискович снегоходы купил с рассрочкой долга на несколько лет. Но один предприниматель не решит проблем всего поселка. Здесь государственный подход нужен. Возмущают Сотникову и закупочные цены на оленину. – В Норильске оленина стоит двести рублей за килограмм. А у нас закупочная цена – сорок пять. Сейчас появился предприниматель, который скупает по шестьдесят. Кому охотники будут сдавать оленя? Понятно, где дороже. А если отдавать по сорок пять, то бензин и патроны не всегда оправдаешь. У меня три сына – охотники. Я хорошо знаю, что говорю. С такими закупочными ценами, как сейчас, люди никогда не выберутся из нищеты. И пить будут от безысходности.     Работа на свежем воздухе Свет в мэрии внезапно гаснет. Выходим из помещения посмотреть, что случилось. На одном из столбов, поддерживающих электрические провода, работают электрики, добиравшиеся до Усть-Авама с опергруппой на “Трэколах”. Они производят натяжку ЛЭП, чтобы при сильном ветре не происходило перехлеста проводов. – Через час дадим свет, – говорит Сергей Воробьев, главный энергетик муниципального предприятия “Таймыр”. В такую лютую стужу лазить в “кошках” по столбам – занятие для отчаянных. Но своих специалистов в поселке нет, и за недолгую командировку электрикам надо успеть сделать как можно больше. Закончив работу, они зайдут передохнуть в мэрию с пятидесятиградусного мороза мокрые от пота. А государственные инспекторы службы по охране и регулированию объектов животного мира Анатолий Николайчук и Константин Бабашкин готовятся к очередной инспекции. Сегодня они проверяют контейнеры, в которых складируются оленьи туши, и ледник ООО “ПХ “Пясино”. Заготовитель продуктов и сырья Людмила Жилкина ведет нас показывать свое хозяйство. Прежде чем открыть дверь, с каждым контейнером приходится повозиться. Мороз существенно усложняет любую работу. Константин Бабашкин не пересчитывает оленьи туши. Зная объем контейнера, можно легко вычислить число туш. В этом году промысловым хозяйством “Пясино” получены разрешения на отстрел 7,5 тысячи оленей. На данном этапе при таких объемах количество добытого оленя проверяется не поштучно, а ориентировочно. Если приблизительное количество добытой дичи и число выданных этой организации лицензий будут существенно разниться, начнется детальная проверка. Переходя от контейнера к контейнеру, Бабашкин делает пометки в блокноте. Закончив проверку, идем на другой край поселка осматривать ледник. Замечаний у охотинспекции нет. А вот проверить складские помещения второго промысловика, работающего в Усть-Аваме, не получилось. Склады и магазин были закрыты на амбарные замки. Продавца или кладовщика найти в поселке тоже не удалось.   Продолжение следует