Собственно, и писать было бы не о чем, если бы не беспокойство бывших норильчан, проживающих ныне в городе Кропоткине. Наши земляки, переехавшие после выхода на пенсию в Краснодарский край, переслали в норильские СМИ текст «антитаймырского» опуса, опубликованного месяц назад в районной газете «Огни Кубани».

«У нас здесь что-то вроде норильского землячества, – написал в редакцию «ЗВ» пенсионер, проживший в Норильске с 1955 по 1995 год. – Мы, бывшие норильчане, часто собираемся вместе и вспоминаем нашу молодость и Север, которому отдали десятки лет своей жизни. Недавно мы испытали шок, прочтя в местной газете статью о Таймыре. Сообщите, пожалуйста, соответствуют ли действительности факты, приведенные в этой статье?» Ей-богу, не стоит приводить публикацию полностью. Написана она кубанской журналисткой со слов некоего Алексея, попавшего на Таймыр, как указано в первых строках, «благодаря… неразделенной любви». Решил парень уехать от душевных мук, нанесенных ему отвергшей его чернобровой казачкой, куда-нибудь подальше от Кубани. И попал на Таймыр. Очень ему здесь не понравилось. И проведя на Крайнем Севере несколько месяцев, полных невероятных лишений и мук, почел он за благо вернуться в теплый город Кропоткин. Рассудив, что лучше мучиться от любви, чем от холода. Еще отморозишь себе что…     Впрочем, кое-что он все же «отморозил». Статью в газету о невероятных приключениях кубанца в краю снегов, белых медведей, черного снега, зеленой зимы и поголовно пьющего населения. Синдбад-мореход и барон Мюнхгаузен заплакали от зависти. Каких же страхов натерпелся «на краю Земли» краснодарский мальчик? Во-первых, дома на сваях! Вот ведь страсть. В первый раз такое увидел! Некрасиво и опасно. Хороший дом должен стоять на земле и быть увит виноградником. Во-вторых, все население пьет. Однажды у нашего героя попыталась отобрать бутылку пива «малолетняя девушка», пристававшая к нему с непристойными предложениями. Но кубанский юноша и верность своей казачке сохранил, и пиво не отдал. Не на того напали. В-третьих, с неба постоянно падает черный снег, а по всему городу разбросана никелевая руда. Подозреваю, что за руду отчаянный путешественник принял шлак, которым в гололед посыпают тротуары… В-четвертых, ужасная кухня. Дикие норильчане едят все сырым – и рыбу, и мясо. Посыпают солью и перцем, спрыскивают подсолнечным маслом – и едят. Ужас! С тех пор Алексей на рыбу смотреть не может. Думаю, что кубанского гастарбайтера как гостя дорогого кто-то из хлебосольных норильчан пытался угостить фирменными северными блюдами – сагудаем и строганиной. Но не в коня корм. В-пятых, люди не хотят жить в квартирах. Им в чумах лучше. А если кого насильно заселяют в благоустроенную «двушку», то они – цитирую по тексту – «в одной комнате гадят, а в другой костер жгут»… В-шестых… А может хватит? Ну, разве что про пятнадцать КамАЗов снега, вывозимых из Норильска каждый день, нужно сказать. Откуда взялась эта поразившая южное воображение паренька цифра – 15? В иной день, после пурги, мне кажется – и сто пятьдесят, и двести грузовиков со снегом могут вывезти коммунальные службы. Хорошо работают. Но для неразделенно влюбленного южанина пятнадцать КамАЗов снега оказались запредельным впечатлением. И, не помня себя, он сбежал домой из края белого ужаса… Каждому большому путешественнику обязательно надо написать мемуары. А чтобы кропоткинцы прониклись к «одиссею» большим уважением и не думали, что и в краях далеких оказался он никчемным «перекати-полем», рассказывать надо занимательные и жуткие истории.  Ведь, небось, обещал землякам и не ответившей ему взаимностью зазнобе вернуться со «страшными северными деньгами»! Как теперь оправдаться за собственную несостоятельность? Впрочем, вранье для иного путешественника, случается, не самый большой проступок. Грешат же и на самого Александра Дюма, вернувшегося во Францию из «дикой России», что запустил он в обиход ставшее крылатым выражение – «развесистая клюква». Мол, сидел с русскими в тени величественного клюквенного дерева и пил чай из блюдца. На Таймыре клюква не растет. Но растет брусника. Присылай нам, Кубань, новых гастарбайтеров. Будет о чем писать местным газетам. Например, о… развесистой бруснике. Наших же земляков из Кропоткина поспешу успокоить. Жизнь на Таймыре за пятнадцать лет, конечно, изменилась. Что-то стало лучше, что-то хуже. Все как везде. Да, у нас не Краснодарский край, но кое в чем и сейчас можем дать фору южным территориям. И в плане городского порядка, и в уровне зарплат, и в интенсивности культурной жизни. Не перевелись еще и нельма с муксуном – не чета пескарю с плотвой – в наших водоемах …