«300 спартанцев» – так иногда называют работников специализированного управления по химзащитным и огнеупорным работам. Название не случайное. Во-первых, на пяти участках управления трудится ровно 300 человек. А во-вторых, условия и закалка у них впрямь спартанские. Ведь если человек занимается защитой от огня и «химии», значит, и общается он с ними близко.

В этом году «спартанцы» отмечают сразу два праздника. десятилетие головного предприятия – объединения «Норильскремонт», входящего в ООО «Норильскникельремонт». Второй – у СУХОРа скоро завершается первая персональная «пятилетка». Мы решили рассказать об этом предприятии через двойной портрет его работников. Одного – из тех, кого на производстве называют «ветеранами». И другого – молодого, но уже успешного и для «спартанцев» – своего в доску.   Портрет первый Есть такие люди – стержень и основа любого дела. Кого в мужском сообществе называют по отчеству и наделяют определением «надежный». Именно такое впечатление производит генеральный бригадир 44-го участка Анатолий Шестак. Он и о работе своей говорит как-то по-особенному – спокойно, неторопливо. И при этом – основательно. – Анатолий Владимирович, вы сколько лет на Севере? – Я приехал в Норильск после армии, в 1972 году. На комбинате полных 36 лет. С приездом на Север необычно получилось. Комсомольская путевка после армии была на стройку в Новокузнецк. Мы с товарищем туда поехали, а там работает 400 человек из ЛТП плюс столько же солдат. Ну мы, как узнали об этом, не пошли. А у товарища два брата жили в Норильске. Написали письмо, пришел вызов. – Где было ваше первое рабочее место? – А у меня и первое место, и последнее – одно. Я как устроился огнеупорщиком на комбинат, так никуда и не уходил. Названия предприятия менялись, а я все на одном участке как работал, так и работаю все эти годы. – 36 лет стажа – огромная цифра. Многие молодые рабочие столько еще на свете не прожили. Комбинат у вас на глазах сильно менялся? – Конечно. Наше управление в 1969 году организовалось, в 70-х как раз шло его становление. Весь комбинат на моих глазах строился. Никелевый завод – помню, было три печи, потом стало пять. Конвертеров было шесть, построили еще два. На медном заводе тоже многое строилось на моих глазах и в том числе моими руками. Вначале тут была всего пара специалистов, которые могли чему-то учить. Еще из числа зэка. Один из них – Николай Трофимов – был основателем нашего огнеупорного участка. Специалист он был великолепный. От него мы многое взяли, многому научились. Тогда у нас был большой кураж. Мы же приехали все молодые, с желанием работать. Да и Север есть Север, он тоже заряжал. – А не пугал вас Север? Ведь говоря о нем сейчас, в первую очередь говорят о трудностях. – Да тогда и слова такого не было – «трудно». Было интересно. А те, кому «трудно», не задерживались. Оставались десятки из сотен, зато кто остался – это «золотая жила» комбината и города. Они делали Норильск таким, каким я его помню. Жемчужиной Заполярья. Когда я приехал, там, где сейчас улица Комсомольская, еще дикое место было, за Талнахской – тундра. Город рос на глазах необыкновенными темпами, и чувствовалось, как он нужен. А самолетом когда летели в Норильск, стюардесса так и объявляла: «Подлетаем к Жемчужине Заполярья – городу Норильску». Это было приятно. – Ветеранов осталось много? И много ли молодых? – На нашем участке с тех лет я последний. Много хороших ребят ушло в 90-е годы – кто на другую работу, кто на материк уехал. Молодежь одно время вообще не шла к нам. Ну а сейчас участок хорошо обновился, молодежи много. – А кураж, который у вас был, в них чувствуете? – Сейчас другие ценности: во главе угла деньги. А в мое время деньги, конечно, были нужны, но еще и внутреннее состояние было важно. Я и сейчас радуюсь каждому сделанному объекту. – Что бы вы сказали о своей работе тем, кто с ней не знаком? – Настоящая мужская профессия. В ней и отличный глазомер должен быть, и быстрота, и аккуратность. И сила. Физически наша работа не для слабаков. У нас кирпич огнеупорный, который за смену кубами таскаешь, бывает от трех до двадцати килограммов. Нелегко. Но тем и хороша эта профессия, что она дает право считать себя настоящим рабочим и королем огня. Как бы это ни звучало громко, любая плавка без огнеупоров никак не получится. И выходит, что ты во главе этого большого норильского дела. В общем, огнеупорщик – это профессия, которой я посвятил свою жизнь, и об этом не жалею. – Анатолий Владимирович, вы так неравнодушно рассказываете о работе… А что стало бы вам подарком в этот юбилей? – Лично мне? Побольше бы нового оборудования. Старье поубирать. Вот как на «Надежде» строят – новая печь, самая большая в Европе. Когда-то Хагажеев собирал бригадиров и говорил: «За рубежом есть машинка: металл льется по желобу, а как прекратили выпуск, она подъезжает и сосульку срезает. Новые технологии». А у нас такой техники мало, хотя тоже появилась. Хочется, чтобы работа была на современном уровне. Молодым не нравится, что кругом газ и пыль. А когда новое – и самому приятно работать, и молодежи будет интереснее. Я так думаю.   Портрет второй Евгений Катаев, и.о. начальника 54-го участка, Анатолию Шестаку полная противоположность. Молодой, более «громкий», с хорошей хитринкой в глазах – куда ж без нее начальнику! Глядя на его уверенную манеру, и не поверишь, что на производстве он провел в девять раз меньше лет, чем наш первый собеседник. – Евгений Иванович, мы хотели поговорить с ветераном и с молодым, быстро растущим специалистом. А вы на «молодого» ну никак не похожи. Сколько работаете? – Пятый год. Примерно через год после приема на работу стал мастером участка, еще через годик поставили прорабом. – А где учились и как оказались на производстве? – Закончил в 2000 году наш НИИ, два года служил в армии танкистом. Когда вернулся, на комбинат было сложновато устроиться. Около года работал в торговой сети, потом попал в программу «Рабочая смена». Где-то семь месяцев отработал огнеупорщиком, и с 2004 года меня взяли на постоянную работу. – Выходит, вы изначально целенаправленно стремились попасть на производство? А почему? Тогда же модно было быть юристом, менеджером, белым воротничком? – Ну, это не мое. Все же город у нас промышленный. Не считаю, что юристом тут быть моднее, чем металлургом. К тому же в металлургии сейчас и престижней, и оплата лучше. А главное – везде по стране кризис, сокращения, а у нас на производстве пока все стабильно.   – Расскажите в двух словах, в чем состоит ваша работа? – Наш участок занимается ремонтом оборудования «Надежды», никелевого, медного заводов. В период летних ремонтов мы также занимаемся кровлями, проводим строительные работы, а зимой в основном заняты ремонтом оборудования – электролизных блоков, ванн, сборников. Работа, конечно, непростая. Тут и химия – кислоты, щелочь. И в газу работаем, и на высоте, и переменные нагрузки в течение дня высокие. Но, представьте себе, при всем этом среди наших работников даже женщины есть. – Фантастика. А бывает так, что не только женщины, но и мужчины трудностей производства не выдерживают и уходят? – Бывает. Но это как раз те, кто хочет, как вы говорите, сидеть в «белых воротничках». У кого нет стремления. К старшим работникам таких вопросов вообще нет. Я знаю, что все будет сделано. А по новичку иногда заметно, что человек не понимал, на какую работу идет. А потом видит: не его это дело. Думаю, беда в том, что многие армию не проходили. Если человек после армии на производство приходит, сразу видишь, что он и закаленнее, и ответственность у него выше, чем у того, кто «откосил». – А у вас самого шока при первой встрече с производством не было? – Особого шока – нет, хотя после работы в магазине, конечно, проскочила мыслишка: куда я попал? Газ, пыль, высокая температура. Но сейчас это как чаю попить. Привычно. – А опыта хватает руководить? Когда молодой руководитель ставит задачу перед «стариками», те его наверняка «на слабину» пробуют. – Теперь хватает, – улыбается Евгений. – Я ведь как пришел, много общался с бригадирами, выяснял, за какое время и как работу сделать можно. Все записывал, литературу читал, сравнивал, присматривался. А уже месяца через полтора стал всерьез спрашивать с людей. Потому что изучил, кто что может. Если я ставлю задачу, то знаю, что она выполнима, и знаю, за сколько это можно сделать. И меня сейчас не провести, под дурачка не сработать. – У вашего предприятия сейчас юбилей. Чего бы вам хотелось в подарок как руководителю? Какую приятную новость услышать? – Чего таить, всем материальная поддержка приятна! Все ждем 13-ю зарплату. Вот ее, несмотря на все кризисы, хотелось бы получить. А в остальном все нормально. Такие вот два портрета людей, совершенно разных и по историям, и по целям, и по устремлениям. Но кое-что общее у них все-таки есть. Желание работать на производстве и уверенность в собственной силе и значимости. Потому что «без них в металлургии – никуда». Это бригадир Шестак точно подметил.

Молодо, но не зелено