Понедельник,
24 июня 2019 года
№6 (4675)
Заполярный Вестник
С мечом в руках Далее
В четвертом поколении Далее
«Легендарный» матч Далее
Гуд кёрлинг! Далее
Лента новостей
15:00 Любители косплея провели фестиваль GeekOn в Норильске
14:10 Региональный оператор не может вывезти мусор из поселков Таймыра
14:05 На предприятиях Заполярного филиала «Норникеля» зажигают елки
13:25 В Публичной библиотеке начали монтировать выставку «Книга Севера»
13:05 В 2020 году на Таймыре планируется рост налоговых и неналоговых доходов
Все новости
Американская мечта
ДРУГИЕ БЕРЕГА
1 ноября 2008 года, 14:40
«Как же это по-русски? – Стас делает паузу… «Может быть, трудоголики?» Да, американцы настоящие трудоголики. Уже через неделю после родов женщина должна выйти на работу. У них нет декретных отпусков. Женщина может уволиться, но тогда кто будет выплачивать кредиты? А у них все в кредит – квартира, машина, мебель…»
Стас Щеглов – бывший норильчанин. После окончания школы он отправился посмотреть Америку. И остался там навсегда. Ну, может, не навсегда, но надолго…
– Стас, что тебя привело в родной город спустя тринадцать лет?
– Необходимость наконец обменять паспорт гражданина СССР на российский, повидать маму, сестренку… И любопытство, конечно. Интересно посмотреть, как все изменилось.
– Какой тебе показалась Россия?
– Уехал из одной страны. Приехал в другую. По-хорошему другую, с другим темпом, с другими понятиями. Мне очень понравилась Москва, она немного адаптировала меня к российской действительности. Я жил в разных странах, оказывался в разных условиях. Но именно в Москве, несмотря на всю ее гламурность, осталась какая-то городская романтика.
Вот Норильск, если честно, изменился не в лучшую сторону. Меньше стало культуры. Ведь изначально это был город энтузиастов, куда стремилась молодежь за деньгами и романтикой. А сейчас, наоборот, все стараются уехать.
 
Гастарбайтер
– Расскажи, как ты вообще оказался в Штатах?

– Мне было четырнадцать, когда в Америку уехал отец. Через три года, когда я получил школьный аттестат, отец сделал мне студенческую визу. Америка тогда показалась не просто другой страной, а другим миром. Я был в восторге! Должен был пройти год, чтобы я прочувствовал, что под красивой оберткой – не всегда конфета. Люди, которые там родились, воспринимают страну по-иному. Но я-то стал мигрантом, который должен был не просто жить, а буквально выживать.
– Почему? Америка ведь считается очень благополучной страной.
– Срок действия визы закончился, и почти три года я жил нелегально: скрывался от полиции и, соответственно, не имел возможности ни учиться, ни устроиться на хорошую работу. Служил почтальоном, садовником, няней, был строителем, продавцом в магазине, давал уроки в школе, ездил на раскопки, мыл машины. Мне легче сказать, кем я не работал. В России таких людей называют гастарбайтерами. Но в итоге скитания привели меня в богемную компанию, состоящую из художников, музыкантов, людей  других творческих профессий. Среди них оказались выходцы из бывшего СССР. Это было очень интересное время. Ни на что не хватало денег, но мы всегда поддерживали друг друга. И сейчас поддерживаем.
– И тогда ты решил стать художником?
– Нет. Я никогда не переставал рисовать, создавать арт-объекты. Просто тогда появилась возможность общаться с близкими по духу людьми, что очень важно, а также возможность реализации.
В 2005 году в Сан-Франциско я принимал участие в совместном большом проекте «Русский арт». В основном его представляли художники, музыканты, писатели, мыслители,  эмигрировавшие в Америку еще до распада Советского Союза. Мы воссоздавали какие-то ассоциации, воспоминания в контексте американской действительности.
Дважды мы с друзьями участвовали в международном фестивале «Горящий человек», который проходит  в пустыне Черные Камни в Неваде. Кроме арт-объектов на фестиваль привозят музыку, технические новинки, различные экспериментальные проекты, в том числе по решению экологических проблем.
– Персональные выставки у тебя тоже были?
– Первая – «Беслюбви» – состоялась в Нью-Йорке в 2002 году при поддержке известного постмодерниста Александра Шнурова. Я тогда увлеченно изучал сходства и различия в мировых религиях, их взаимодействие, влияние на человеческое подсознание. И пытался выразить это визуально – в картинах, клипах, инсталляциях.
Потом была выставка в Перу «Последний космонавт в Лиме». Откуда название? Ну, во-первых, космонавт выходит в открытый космос – в мир, где невозможно существовать, но его можно посмотреть, а, во-вторых, именно в Лиме я чувствовал себя последним человеком, которому хочется какого-то движения. Очень уважаю их быт, культуру, но думаю, что у перуанцев нет возможности заниматься нетрадиционным творчеством. Как если бы в России все художники делали матрешек.  Поэтому в отличие от жителей Нью-Йорка или Сан-Франциско обитатели перуанской столицы восприняли выставку весьма скептически. Но я очень рад, что она все-таки состоялась.
 
Чтоб я так жил
– Как тебе удалось легализоваться?

– Спустя три года после приезда в Штаты я выиграл «Грин-карт». В то время Россия еще входила в список стран, допущенных к лотерее. Когда легче стало с документами, начал делать вылазки вначале по Северной, а потом по Южной Америке. Объездил национальные заповедники, жил в горах, в пустынях, изучал самого себя и человеческие возможности. К тому же мне, как художнику, интересны визуальные изменения мира.
– А как договаривался с работодателями?
– Никак. В Америке положено три-четыре дня больничного и неделю отпуска в год. Естественно, никто меня не отпускал. Поэтому, проработав пару месяцев, я просто увольнялся, брал палатку – и в путь.
– Назови самое лучшее место в Америке.
– Больше всего мне понравились Гавайи – это хотя и американский штат, но, по сути, другой мир. Когда живешь на маленьком острове, тебе некуда спешить. Мой друг музыкант влюбился в Гавайи и остался там бомжевать. Его пытались депортировать, но парень не сдается. Тепло, солнце, вода. Что еще надо? Он занимается музыкой и философствует.
Среди бомжей много интеллектуалов, которые просто по своим философским убеждениям не работают. Они гуляют, читают книги, ведут здоровый образ жизни. Эти люди просто не хотят быть в системе.
– Но она их не отвергает?
– Как посмотреть. Но бомжи действительно хорошо живут. По всей стране есть пункты, где их накормят, напоят и дадут переночевать. При этом не надо предъявлять никаких справок, доказывать свою принадлежность к этому социальному слою. Ты просто приходишь, говоришь имя, и тебе выдают ключи от ночлежки. При необходимости оказывают медицинскую помощь. Пару раз для интереса я останавливался в этих самых бомжатниках. Впрочем, они гораздо больше похожи на дешевые отели, где все включено.
 
Очень большие люди
– Стас, есть ли у американцев проблемы?

– Конечно, их много. Во-первых, очень некачественная еда. Овощи и фрукты, выросшие естественным путем, стоят в пять-шесть раз дороже, чем генно-модифицированные. Из-за недостатка времени американцы редко готовят, поэтому в стране развита сеть фастфудов, где еда также не лучшего качества. Все это приводит к тому, что большая часть жителей страдает от ожирения. По сравнению с россиянами американцы, конечно, выглядят по-другому. Не то чтобы они толстые, но очень крупные. Даже дети.
Мне кажется, есть проблема и в том, что в стране, с одной стороны, безграничные возможности и свобода слова. С другой, внутреннее пуританство, строгая католическая мораль. И это должно уживаться в каждом отдельно взятом человеке.
Как проблему я бы обозначил недостаток образования. Очень редко увидишь человека, читающего книгу. Но если книга все-таки оказывается в руках американца, то в 90 процентах случаев это легкий детектив или женский роман. Самообразованием занимаются единицы. Ну а любимое увлечение американцев – телевизор.
– Действительно ли каждая семья имеет личного психотерапевта?
– Это очень дорого. Если ты беден, можешь заказать психологическую помощь по социальной программе. Только квалификация такого терапевта будет невысокой. В любом случае без работы ни один психолог не останется. Потому что американцы по природе очень замкнуты. И это, на мой взгляд, тоже проблема. Сосед не знает, как зовут соседа, и не хочет с ним общаться. И при этом они открытые, спокойные, дружелюбные, но каждый живет в своем мире. Люди почти не приглашают друг друга в гости. Хотя у меня есть приятели – художники и музыканты, народ более открытый: им можно в любое время позвонить, а можно и прийти.
– В американских боевиках разве что младенец не имеет пистолета. Там с этим так все просто?
– Оружие в Америке очень доступно. Если ты совершеннолетний и у тебя нет судимости, можешь пойти и свободно его купить. Я долгое время жил и работал на Аляске, мне оружие было необходимо для охоты и самозащиты. Против человека использовать, к счастью, не приходилось.
– А против тебя использовали?
– Однажды я попал на частную территорию. Хозяин достал пистолет и сказал, что если через минуту я еще буду здесь, то превращусь в решето. И это не было шуткой.
– Правда ли, что идеал среднестатистического американца – семья?
– В первую очередь. Дом, машина, дети – непременный атрибут семьи. В отличие от России там действительно выгодно рожать детей. Например, на Аляске ребенка лет до двенадцати полностью обеспечивает государство. Семье могут дать квартиру, предоставить бесплатный детский сад. Если ребенок хорошо учится, то впоследствии ему оплачивают колледж или университет. Но это лишь для коренных американцев, не для приезжих.
– Как дети вступают во взрослую жизнь?
– Это зависит от благосостояния семьи. Состоятельные родители выпускают детей в мир полностью обеспеченными, а средний класс, как только ребенок закончил школу, пытается его любыми способами отправить в свободное плавание. Этот метод мне очень нравится. Конечно, американцы живут в других условиях, чем россияне. Поэтому они долго не взрослеют и до старости остаются такими великовозрастными детьми. Социальная система это позволяет.
 
Беседовала Марина БУШУЕВА
Прогулочным шагом по Сан-Франциско
Невада. Фестиваль “Горящий человек”
0

Читайте также в этом номере:

Хорошая генетика (Лариса ФЕДИШИНА)
КОТовасия (Екатерина СИДОРОВА)
Горсправка
Поиск
Таймырский телеграф
Норильск