В книге Даниила Гранина «Причуды моей памяти» прочитала: «В искусстве обещать, подавать надежды, расписывать радужными красками ослепительное будущее – нам нет равных». Не то чтобы зацепила меня эта фраза, просто запомнилась. Должно быть, потому что в последнее время я то и дело рисую свое ослепительное будущее.

Дочь окончила университет и устроилась на работу не за 2 900 рублей 71 копейку. Сын наконец перестал увлекаться всем подряд, а направил свои таланты в стоящее дело. И живем мы в добротном кирпичном доме в городе N, и я уже не содрогаюсь от того, что девятилетняя соседка сверху без устали прыгает с дивана в большой комнате, пока ее глуховатая бабушка варит обед на кухне. Ранним утром я не просыпаюсь от звона металлического ведра по бетонному полу подъезда, который уборщица предпочитает приводить в порядок, пока все дома. Лифт, считая этажи, не громыхает тяжелыми металлическими дверями и всем, чем может грохотать неправильно смонтированный подъемный механизм. Жарким летом, пожалуй, стоит переместиться за город. Благо моя подруга Татьяна, как многие бывшие норильчане, не фанатичная огородница. Зато у нее есть водяной насос, надувной бассейн и увитый виноградом навес, под которым так приятно полежать, почитать, поболтать. Можно, конечно, и свой домик купить. Компактный и комфортный, недалеко от города N. Но где тогда взять денег на хорошую квартиру в добротном кирпичном доме? Дочь – студентка, сын – будущий студент, наследства ждать неоткуда. А программы переселения тех, кто на Севере с младых ногтей и до сих пор без устали, теперь уж точно не выручат. До недавнего времени у народа еще сохранялась иллюзия, но последние новости про Пилотный проект сомнений не оставили: в искусстве обещать, подавать надежды случился глобальный кризис. Норильский мэр так и сказал: «Чтобы переселить всех желающих при нынешних темпах переселения понадобится лет семьдесят». Столько я не протяну. Даже если не перестану трижды в неделю ходить в плавательный бассейн и столько же – на гимнастику для тех, кто еще жив. Впрочем, некоторые врачи утверждают, что человек может жить 120 лет. Наверное, не у нас в стране. Где после общей диспансеризации полные данные о здоровье школьников стали тайной за семью печатями. Где от 3 до 15 процентов, по официальной статистике, лекарственных препаратов – пустышки. Вместо лечащих компонентов в них содержится глюкоза или мел. Слава Богу, не яд. Где опасные для организма продукты продаются как первосортные. Деликатесная рыба, например, есть нечто, подкрашиваемое даже не томатным соком. Где и в люксовом сегменте одежды и обуви до 60 процентов товаров – фальшивки. Да черт с ними, с «тряпочками»!  Вот настоящее потрясение: ветераны Великой Отечественной войны до сих пор живут в покосившихся бараках, разбитых  сараях и даже в металлическом контейнере размером полтора на два метра. Увидела по телевизору сюжет из Астраханской области и обомлела. Я была уверена, что подобную картину может нарисовать лишь больное воображение злобного монстра. Отнюдь. Мы спустя шесть с половиной десятилетий после Победы живем тем, что построили и создали ветераны. А они живут как бичи. Мы с ними одной крови, сказал президент Медведев. «Они для нас близкие родственники в самом прямом, буквальном смысле этого слова». А как у нас нередко поступают с близкими родственниками, не мне вам рассказывать. Когда в аэропорту итальянского Римини наша туристическая группа после недельного отдыха на «разных морях» снова собралась вместе перед вылетом в Москву, первый вопрос, который я услышала от некоторых туристов, звучал так: «Вы видели этот контингент?» Не просто видела, а радовалась за страну Италию. В Пезаро, как и в другие места, где отдыхали после путешествия участники нашей группы, в июне традиционно съезжаются очень пожилые итальянцы, инвалиды – дети и взрослые, в том числе слепые люди с собаками, которые вместе с ними и плавают. По вечерам нарядные веселые синьоры обоих полов прогуливаются по красивым улицам, устраивают  коллективные перекуры на скамейках, распитие вин на террасах гостиниц и городских кафе, играют в карты, танцуют под музыку духовых оркестров. Словом, наслаждаются жизнью. В июле на «итальянские моря» приезжает молодежь: жарко, в августе – очень состоятельные люди: дорого. В аэропорту Римини я подумала, что нашим спутникам, недовольным «этим контингентом», надо было на август путевку покупать. Да, боюсь, путевка им не по карману. А вот я собираюсь путешествовать. И наслаждаться жизнью. Когда рисую свое ослепительное будущее, думаю именно о том, в какие страны поеду. Зимой, когда народу мало и туры недорогие. Или весной, когда уже красиво, но еще не жарко. Иной раз так размечтаюсь, что забываю соотнести желаемое с действительным. Вот и вам чуть не забыла сказать, что расписываю красками исключительно свою жизнь на пенсии. И делаю только оптимистический прогноз.     Потому что средняя трудовая пенсия по старости в будущем году составит уже более 8 тысяч рублей. Это пообещал премьер-министр Владимир Путин. К концу года пенсии в России вырастут на 46 процентов. И уж точно превысят прожиточный минимум, установленный и в РФ, и в ее регионах. Между прочим, за два с половиной года пенсии уже выросли процентов на 80. Сколько съела инфляция, коммунальная реформа, страховая медицина, думать не хочется. Хочется – о хорошем. Даже в старости. «Старый человек может делать почти то же, что молодой, но при этом устает», – говорил писатель Виктор Шкловский. Но ведь не только усталость – признак старости. Отсутствие желаний и боязнь строить планы куда хуже.