Когда в кабинет редакции вошла красивая, моложавая женщина, мы с коллегой переглянулись. Я ждала ламповщицу старейшего из ныне действующих рудников Норильска – “Заполярного”. В юбилейный для предприятия год руководство рудника попросило рассказать о людях, стаж которых исчисляется не одним десятком лет. Тех, в чьей  жизни “Заполярный” стал если не главной, то очень важной страницей биографии. Как у Валентины Сергеевны Ивановой, отработавшей на руднике 33 года.
 
…Заметив наше недоумение, элегантная, похожая скорее на офисного работника женщина представилась: “Я Валентина”.

Спокойное, какое-то умиротворенное лицо. Внимательный взгляд серо-голубых глаз. Она смущается от слишком пристального внимания к себе. Ни в молодости, ни сейчас Валентина не привыкла быть на виду. – Я люблю рудник, – без всякого пафоса говорит она. – Столько лет моей жизни здесь прошло! И папа мой на “Заполярном” работал. Начинал еще на подземном руднике 3/6, а когда горные работы перешли на площадь 7/9, стал числиться на “Заполярном”. Подземный стаж у него был 23 года. – А вы как на рудник попали? Валентина какое-то время молчит, улыбается своим воспоминаниям. – Случаются в жизни человека ситуации, которые раз и навсегда меняют всю их последующую жизнь. – У вас именно так было? – Наверное. В молодости я работала в кондитерском цехе, а потом, когда дочери исполнилось 11 месяцев, устроилась на “Заполярный” газомерщиком. Моему папе тогда пришлось уволиться с рудника, он уже был пенсионером, и нянчиться с внучкой. Мама не могла – ей нужно было дорабатывать северный стаж.   Ничего не боялась Скрип клети, звук капающей воды и сумасшедший ветер в выработке… Примерно так она себе и представляла спуск под землю. Страха Валентина не чувствовала. “Я вообще ничего никогда в жизни не боялась, – говорит она. – Ни сейчас, ни тогда”. Тогда ей было 23 года. Другой вопрос – и это естественно для женщины – не страшно ли ей было заблудиться в подземных выработках? Вспоминая об этом, Валентина оживляется. – Интересный вопрос! Когда проходила обучение, со мной всегда был инструктор, я за ним как хвостик ходила. Другое дело – когда нужно было выходить на смену самостоятельно. Первое время я крутилась, крутилась по этим переходам… А потом придумала – открыла блокнот (он всегда был при мне) и начала рисовать, какие штрека в какие стороны пошли. Вот когда схему для себя нарисовала на бумаге, все стало очень просто. Газомерщиком – сейчас уже такой должности в штатном расписании нет – Валентина проработала 11 лет. “Измеряла длину забоя, отставание вентиляции, концентрацию метана в выработках”, – вспоминает она. В случае необходимости запрещала проведение взрывных работ. Валентина показывает захваченные из дому старые фотографии. Примерно тех лет, когда она работала газомерщиком. На ней каска, спецовка, фонарь, спасатель… Одежда женщин, работающих под землей, мало чем отличается от снаряжения горняков. Никакой тебе женственности! Однако по этому поводу Валентина никогда не переживала. – Нам с девчонками удавалось компенсировать это вне работы – мы устраивали вечера, ходили в театр, в кино. У нас ведь была комсомольско-молодежная смена, – добавляет она. Когда появились вакансии, Валентина перешла на склад ВМ, где отработала еще двенадцать лет. Совпадение? Стечение обстоятельств? Подземный стаж у Валентины получился такой же, как у ее отца, – 23 года. Из-за тяжелого заболевания норильчанке пришлось перевестись в ламповую рудника “Заполярный”. – В декабре этого года будет уже десять лет, как я работаю там, – говорит она.   Тундра лечит Когда речь заходит о любимом увлечении – грибах-ягодах, Валентина меняется на глазах. Рука ее снова тянется к фотографиям. – Вот это мы на Ламу ездили… А несколько лет назад – она останавливается на секунду, вспоминая свой самый богатый “урожай”, – я собрала сразу четыре ведра подосиновиков. Мы тогда поехали за черникой к Листвянке. Смотрим – по дороге люди несут и несут грибы. Попросили водителя остановиться. Через полтора часа вытащили все пакеты, какие у нас были, – столько было грибов! Грибы в семье Ивановых варятся, жарятся, маринуются. Ягоду чаще всего замораживают. – Бруснику я собираю, когда она уже черная. И никогда ни одну ягодку не беру совком – только руками. Мне неважно ее количество, я должна ее подержать вот здесь, – показывает Валентина свои ладони. – Грибы люблю большие – подберезовики, подосиновики, маслята… Подруга раньше вообще брала все подряд. В Норильске вроде, говорят, нет ядовитых грибов. – Это на самом деле так? – Не могу ничего утверждать. Хотя мне доводилось однажды доказывать капитану, с которым мы на Ламу ездили, что у нас есть мухоморы. Он не верил. Я нашла там маленький мухомор – еще белый, с остренькой шляпкой, положила его в банку с водой, а через некоторое время он раскрылся… Стал красненький, весь в точечку. В общем, убедила я тогда капитана. Запах здорового, ядреного воздуха… Прелая листва под ногами… Хруст сучьев… Для Валентины осень – самое любимое время года. – Мы с подругой обычно идем в тундру. Не важно, есть погода, нет… На природе душой отдыхаешь. Я заметила, даже если заболел – тундра лечит. Мне всегда легче становится. Заканчиваю я туда ходить в сентябре, когда уже снег выпадает. А зимой у меня другое “хобби”, – смеется Валентина, – внучки-двойняшки Милана и Николь. Дочь два года назад преподнесла такой шикарный подарок.

Газомерщицы рудника “Заполярный” (Валентина справа) Тундра и грибы – любимый вид отдыха