Первое, что показала мне хозяйка дома, была зачитанная до дыр «Чукоккала». «Хроники Нарнии» на самой верхней полке стеллажа тоже нуждаются в заботе переплетчика. Хозяйка дома дает «Хроники» детям знакомых и детям их знакомых. «У мальчиков и девочек бывает пубертатный период, когда им требуется поддержка». Наверное, психотерапевту виднее, но я думаю, что  замечательный врач Вера ЕГОРОВА просто хочет, чтобы нынешние дети испытали то же ощущение счастья и восторга, которые испытала Вера Михайловна, когда в детстве читала книги.

– У меня очень много любимых книг было. И до сих пор осталось. Я их своим детям покупаю, и они меня дразнят. Сашка говорит: «О, мама, это опять твоя самая любимая книга из детства». Недавно в Москве приобрела «Жизнь Ивана Семенова, второклассника и второгодника». Не помнишь такую книжку?! Показать не могу: Сашке оставила. Какие чудесные книги мы в свое время читали – «Динку» Осеевой, «Дорога уходит в даль» Александры Бруштейн. У меня просто был от нее фейерверк. А «Пираты неизвестного моря» с хорошим юмором написана, про детей в пионерском лагере. Это знаешь на что похоже? На фильм «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен». Может быть, сценарист написал эту книжку. Недавно я нашла «Пиратов» у своего хорошего друга Валерия Яшина и с восторгом перечитала. Гордо водрузила «Робинзона» – Коли мы «впали в детство», вспомни, пожалуйста, свою первую книжку. – Самую первую, наверное, нет, но когда мне было лет пять, в детском саду нам начали читать Пушкина, «Сказку о царе Салтане». Ощущение от книги помню до сих пор. – В пять лет умела читать? – Почти. Моя бабушка преподавала в начальных классах. Она и научила меня читать. Я все время просила то у родителей, то у бабушки, чтобы читали вслух. Им, видимо, это надоело, и бабушка стала изучать со мной буквы. Доучила до буквы ф и сказала: теперь можешь сама. Ну, правда, что там оставалось – х, ц, ч… Я начала сама читать. Кстати, потом долго алфавит знала наизусть до буквы ф. Дальше сбивалась. Самая первая книга, которую я гордо водрузила перед собой, был «Робинзон Крузо». Мне исполнилось лет девять. Интересно, как повлияла на мой литературный вкус в плане поэзии одна встреча, которая произошла, когда мне было лет 13. Мы отдыхали в Волгограде, там жила моя тетя и двоюродные сестры. Одна из них, чуть старше меня, обладала удивительным обаянием, харизмой. Мы с ней дружили. Однажды я пришла к сестре домой, что-то надо было передать. Сестры не оказалось, но я застала там молодого человека, который был в нее дико влюблен. Парню нужно было дождаться мою сестру любой ценой. Поэтому часа полтора он посвятил мне. Это был очень эрудированный молодой человек. Он читал мне такую поэзию, которую по тем временам нам никто не предлагал. Благодаря этому влюбленному юноше я тогда прочитала Маяковского, «Лиличка. Вместо письма». Потом выступала с этим стихотворением на уроке литературы. Нина Михайловна Кулешова, по-моему, была очень рада. Все читали про левое, правое, а я: «Вспомни - за этим окном впервые руки твои, исступленный, гладил»... На том уроке присутствовала Людмила Михайловна Баркова. Наверное, как завуч, она инспектировала учителей. Когда я закончила стихотворение, Людмила Михайловна проговорила почти шепотом: «Вера, прочитай еще раз». «Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг.» …Поклонник моей сестры открыл мне Некрасова, Барбюса – читал наизусть новеллу «Нежность». Я потом узнала, кто такой Анри Барбюс. Вот в энциклопедии написано: «Общественный деятель… Его роман «Огонь»…Историческое значение». И вдруг такая лирика. Не могла предположить, что у него есть настолько потрясающее произведение о любви. Вобщем, полтора часа, проведенные с молодым человеком, – и вдруг у меня открылись глаза. Это я о роли личности в становлении другой личности. Так вкусно написано – Какие-то истории, связанные с книгами, не приходят на память? – Вот Булгаков, второе карманное издание. «Мастер и Маргарита». – Шрифт какой-то не наш. – Так его заграницей издавали. Булгакова нам с мужем подарили, наверное, в 1980 году. Андрей, ты не помнишь, кто это подарил? – Серега Дергунов. Не подарил, а продал. За сорок рублей. Тогда это была треть моей зарплаты. Еще предложил «Москва-Петушки», мы не взяли. И какой-то антисоветский журнал. Названия не помню, мы тоже не стали покупать. В Норильске в Доме книги иногда тоже что-то приличное «выбрасывали». Наша семья покупала книги везде где можно. Помню, во Дворце культуры было какое-то мероприятие, а после него – книжная ярмарка. Мы с папой туда пошли. Вся внутренняя лестница Дворца была буквально облеплена людьми – такая очередь стояла. Я тогда купила трилогию Фриды Вигдоровой о Семене Карабанове, воспитаннике Антона Макаренко. «Дорога в жизнь», «Это твой дом», «Черниговка». Книга не документальная, но как бы продолжает "Педагогическую поэму". Описывается дальнейшая жизнь главного героя «Поэмы» Семена Карабанова и его жены – черниговки Гали. В трилогии интересные характеры и немало такого, что очень близко людям независимо от времени. Есть ведь вечные книги. Например, «Волшебный рог Оберона». У меня самой остались яркие впечатления, поэтому, когда Данила и Сашка подросли, стала читать ее вслух. В том их возрасте книга наверняка была трудной для восприятия, но я открыла ее на странице, где Катаев описывал, как герои делали украшения для новогодней елки. Так это все вкусно было описано. Дети взяли книгу и стали читать сами. – У тебя на полках много современной литературы. Улицкая, Татьяна Толстая… –Это понятно, свой выбор даже объяснять не надо. Есть женские писательницы, которых невозможно читать, а есть очень талантливые. Дина Рубина, Татьяна Матвеева, Нина Васина, которая пишет иронические детективы. Очень смешно, и она очень эрудированная. У Васиной, кроме сюжета – полуфантастического, полудетективного, я бы сказала пародийного свойства, много полезной информации. Талантливый автор поэтесса Вера Павлова. – Зачатая за Полярным кругом? – У нее конкретно написано: «В Норильске, на раскладушке, брачной ночью полярной!». Но не это главное ее достоинство, сама понимаешь. Последний год очень люблю читать Дмитрия Быкова. «Орфографию»? Читала. Я все читала. Мне, кстати, «Орфография» не так понравилась, как «Эвакуатор». Очень понравилась «ЖД». Вообще у него оригинальный взгляд на литературу, на того же Льва Толстого, он интересно пишет о Катаеве, об Асадове. Я читаю Быкова в журналах, очень нравятся его стихи. – Если бы он писал о психиатрии… – Хочешь порассуждать на эту тему? У Быкова нестандартный взгляд, много парадоксального. Портреты персонажей яркие, психологические характеристики, образ мыслей подаются в такой литературной обработке, что видишь человека, как будто бы с ним знаком. Можно сравнить с психологизацией… – Спасибо, доктор. – Дмитрий Быков талантливый человек. Этого достаточно. Фото из архива Веры Егоровой.