Понедельник,
24 июня 2019 года
№6 (4675)
Заполярный Вестник
Экстрим по душе Далее
Бесконечная красота Поморья Далее
«Легендарный» матч Далее
С мечом в руках Далее
Лента новостей
15:00 Любители косплея провели фестиваль GeekOn в Норильске
14:10 Региональный оператор не может вывезти мусор из поселков Таймыра
14:05 На предприятиях Заполярного филиала «Норникеля» зажигают елки
13:25 В Публичной библиотеке начали монтировать выставку «Книга Севера»
13:05 В 2020 году на Таймыре планируется рост налоговых и неналоговых доходов
Все новости
Воспитание любви
9 июля 2009 года, 16:24
Фото: Николай ЩИПКО
Текст: Валентина ВАЧАЕВА
Екатерина Лисовская родилась в семье военнослужащего и до Норильска много где успела побывать. Частая перемена мест научила ее назначать себе родину. Десять лет назад родиной для заместителя директора по эколого-просветительской деятельности заповедника «Путоранский» стал наш северный город.
Сначала Екатерина Лисовская, дипломированный инженер-строитель из Томска, проработала три года в ЦАГРЭ, а после ликвидации Центральной арктической геологоразведочной экспедиции получила приглашение в НИИ сельского хозяйства Крайнего Севера. Оттуда ее позвали в только что созданный отдел экологического просвещения заповедника «Путоранский».
– Если честно, была удивлена и призналась, что пока ничего не умею, но могу научиться, – вспоминает Екатерина. – Научилась. И открыла для себя и в себе много нового. В Норильске у меня многое впервые. Первая работа. Первая собственная квартира с замечательным видом на горы. Здесь я стала писать.
«О Севере знаю не все»
– Прежде не получалось писать?
– Единственный раз в школе я написала сочинение, которое мне понравилось. Оно начиналось словами: «Мы сидели на крыше…». Дальше описывала пейзаж. Получилось, как мне показалось, свежо, ново, красиво, но учительница не приняла и заставила меня переделать работу.
Долгое время считала, что мое – это цифры, даже несколько страниц введения к университетскому диплому дались мне с большим трудом. Но после того как я написала свою первую научную статью (в соавторстве с Владимиром Владимировичем Лариным), страх, что не получится, прошел. Только научная статья предполагает формализованный язык, а мне интереснее писать научно-популярные вещи, такие, например, как «Таймырский гербарий». В «Апексе» вышли уже три издания о растениях полуострова. Что касается книжечки про краснозобую казарку – «Записки на скорлупе», то я давно пробовала написать что-нибудь детское. А тут Евгений Нарушевич привез из поездки в Путораны замечательные фотографии. Так все удачно сложилось.
– Что сейчас в работе?
– Как сказал директор нашего заповедника, период Болдинской осени у меня закончился… А если серьезно, у нас практически готова большая книга о растениях Таймыра. Это будет своего рода перевод научной литературы на популярный язык и немного личных размышлений.
В детстве, когда читала северные рассказы Джека Лондона, никогда не думала, что сама буду жить в похожих условиях. О Севере теперь я, конечно, многое узнала, но далеко не все.
Где человек, там свалка
– Вам как экологу Норильск не кажется таким плевком в лик природы, средоточием всяческого техногенного зла?
– Негативного отношения к городу у меня нет и никогда не было, хотя первые три года я не выбиралась за его пределы. А вот с представлением других людей о том, что Норильск – это такое место, где все плохо, сталкиваться приходится. И самое страшное, когда семилетнее создание сообщает мне о том, как у нас здесь все плохо. Дети – они же обезьянки. И в этих их заявлениях я слышу голоса старших. Но с маленькими все же легче. Им можно показать, объяснить, в конце концов рассказать сказку про белого медведя. И они тебе поверят. И с ними дальше можно будет работать. И кто-то из них, повзрослев, не будет воспринимать это место, как вы выразились, средоточием зла.
Когда меня спрашивают, как вы боретесь с выбросами, я отвечаю, что с ними борется комбинат. У него для этого есть соответствующие службы. Я всегда считала, что каждый должен делать свое дело. Мое – воспитание экологической культуры. Начинать нужно чуть ли не с пеленок. Ребенка надо приучать к бережному отношению к живому.
– Экологическое просвещение заключается в воспитании любви?
– Это должна быть любовь, основанная на знании и понимании. Сидя в квартире, любить природу можно только декларативно. Но путешествия по окрестностям оставляют у меня неприятные ощущения. Там, где появляется человек, обязательно возникает свалка. Я считаю это самой большой проблемой города. Моя задача в том и заключается, чтобы последнего не было. Сложи после пикника одноразовую посуду в рюкзачок и увези с собой. Мне кажется, что те, кто захламляет тундру, только декларируют любовь к природе, на самом деле ее не любя. Грустно. Если честно, то я не могу сказать, что с этим делать. Вся методическая литература, посвященная экологическому просвещению, сводится к воспитанию экологически культурного человека. Иногда мне кажется, что это невозможно сделать. Ты его воспитываешь экологически, а дома нет этой культуры. Наверное, нам надо идти по пути Моисея, водившего 40 лет своих собратьев по пустыне... Как иначе приблизить качественную смену, я не знаю.
Другая планета
– А на территории своего уникального заповедника часто бываете?
– У меня пока была одна такая незабываемая поездка. Это было два года назад, как сейчас помню, 5 июля. До этого пять лет я не выдерживала конкуренции с кубометром досок. В те годы у нас строился биостационар на Кете… Как только я собиралась лететь, мне говорили: «Знаешь, туда надо кубометр досок доставить…». Все нужно было завезти, а в нашей ситуации, когда денег нам никто не выделяет, любой борт используется с максимальной пользой.
И вот наступил тот светлый момент, когда я увидела заповедник не только из окна кабинета…
Первая посадка была на водопаде на реке Иркинда. Такой красивый водопад! Если честно, я испытывала постоянный немой восторг. В чем-то пейзажи перекликались с воспоминаниями детства, когда мы жили в Средней Азии. Там тоже были горные реки, водопады.
Потом был перелет на Кету. Восточная оконечность озера. Состояние все то же – медитативное. В общем, как на другой планете.
– Там, на Кете, погиб знаменитый овцебычок Гришка.
– Гриша раньше был любимой темой разговоров с журналистами. Его нашли в тундре месячным и привезли в Норильск. Это был наш с НИИСХ общий питомец. Сначала он жил в лаборатории болезней животных института, рядом с нашим эколого-просветительским центром. Вскоре стало понятно, что еще немного, и мы этого теленочка не сможем вывести из здания. В апреле 2006-го его нашли, а осенью мы перевели Гришку сначала на загородную базу на Вальке, а потом вывезли в тундру. Как говорит Владимир Владимирович, там у него было несколько месяцев роскошной вольной жизни…
– Кто сейчас обитает в вашем центре?
– До Гриши у нас было много птиц, в том числе и сов. Но птицы долго не живут. Прошлой зимой не стало нашей Феклы. Она прожила в центре шесть лет. Кого можно, мы выпускаем. У нас ведь нет необходимых условий для содержания животных, просто мы помогаем тем, кто попал в беду. Сейчас живет мохноногий канюк Кеша, которого несколько лет назад привезли с точки газовики. Если птица идет к людям, значит, ей нужна помощь. Кеша взрослый, но не старичок. Два года назад нам принесли ястребиную сову. Так и живет без имени, потому что до этого такие совы у нас не приживались. Есть голубь.
Подлинный интерес у детей живность вызывает тогда, когда ты не просто вербально описываешь вес, рост, окрас, а рассказываешь о том, как зовут зверя, какой у него характер, что он любит или не любит. Меня иногда критикуют за такой подход, но я вижу результат: дети меня слушают.
0

Читайте также в этом номере:

Нам бы еще культуры (Ален БУРНАШЕВ)
ДТП без ДПС (Ян ГЕРГОВ)
День рыбака стартовал (Владимир СОЛДАКОВ)
Их пример другим наука (Татьяна РЫЧКОВА)
Чудесный зверь стрекозел (Татьяна ЕРМОЛАЕВА)
Три дня на спуск (Андрей СОЛДАКОВ)
Горсправка
Поиск
Таймырский телеграф
Норильск