Внутри планеты
Специальный репортаж
26 апреля 2011 года, 11:00 Фото: Николай ЩИПКО Текст: Ольга ЛИТВИНЕНКО
|
Сегодня отмечает 20-летие важнейшее подразделение треста “Норильскшахтстрой” – шахтопроходческое управление №5. Именно его работники стали первооткрывателями горизонтов самого молодого рудника Норильского комбината – “Скалистого”. Корреспонденты “ЗВ” спустились под землю, чтобы своими глазами увидеть, как идет строительство шахты.
Клеть несется вниз, под землю, со скоростью пять метров в секунду. У меня, попавшей в шахту впервые, с каждой минутой спуска нарастает чувство, сравнимое со священным ужасом или легкой паникой: это совсем не похоже на сказочную кроличью нору, в которую падала героиня знаменитой книги Льюиса Кэролла. А на глубине километра начинаешь чувствовать давление не только психологически – с непривычки здесь закладывает уши. – Давление через каждые 10 метров увеличивается на один миллиметр ртутного столба, – улыбаясь, объясняет один из наших проводников и консультантов, заместитель главного инженера ШПУ-5 по горным работам Евгений Лихачев. – То есть на горизонте минус 1000 метров давление уже на 100 миллиметров больше, чем на поверхности. У профессионального горняка моя полуудивленная-полувосхищенная реакция на подземную “экзотику” еще не раз вызовет снисходительную улыбку. В которой, однако, всегда будет читаться гордость за свою работу и профессию. Второй наш спутник, Игорь Копранов (тоже заместитель главного инженера управления, только по производству) более молчалив и сдержан. Но и его многие мои вопросы позабавят. Ловушка для топографических кретинов Подозрения закрались еще на поверхности, когда я и фотокор Николай Щипко проходили инструктаж. Каждому выдали так называемый “спасатель” – баллон с кислородом, который горняки носят на ремне через плечо, за спиной. Показали, как им пользоваться в экстренном случае (“Не дай бог”, – промелькнуло в голове). Так вот, те самые подозрения возникли сразу после фразы: “Если вы отстали от группы и заблудились…”. Дальше инструктор по технике безопасности мог, в принципе, не продолжать. Потому что Штирлиц уже догадался, что это ловушка: в одиночку выйти из шахты лично для меня нереально. Просто невообразимо. Хоть меня и уверяли в том, что если все время идти навстречу воздушному потоку, то обязательно выберешься. Проверять я не рискнула и всю дорогу под землей держалась “группы” как приклеенная. Заранее оговорюсь, чтобы не было путаницы с названиями: в 1997 году рудники “Скалистый”, “Комсомольский” и “Маяк” объединились в одно структурное предприятие на базе “Комсомольского”, и “Скалистый” переименовали в шахту “Скалистая” рудника “Комсомольский”. Итак, экскурсия по шахте началась от клетевого ствола, по которому мы спустились под землю. Сначала нас куда-то везла пассажирская машина. Куда-то – потому что в лабиринте подземных выработок человеку несведущему очень сложно понять, где он находится. (Вспомнилась даже карикатура из Интернета: две пчелы сидят в сотах и держат в руках карту, на которой нарисованы тоже соты. И одна пчела спрашивает у другой: “Ну и где мы, блин?!”) А потом в течение почти двух часов – пешком, пешком, пешком. По многокилометровым выработкам, разветвленным и сопряженным друг с другом, с бесчисленными поворотами то направо, то налево и переходами с горизонта на горизонт. Примерно после часа такой ходьбы, а для меня – хаотичных блужданий по бесконечным подземным тоннелям, я окончательно запуталась и не выдержала: – Господи, да как вы тут ориентируетесь? И вновь – едва сдерживаемая улыбка профессионалов. – Мы идем абсолютно четким маршрутом. Мы же эти выработки сами проходили, строили. И конечно, знаем их наизусть. – Есть планы горных работ, с ними никогда не потеряешься, – Евгений Лихачев разворачивает карту-схему “Скалистой”. – Каждая выработка очень подробно прорисована. Мы вышли здесь, на этом горизонте, сейчас находимся вот здесь, а пойдем вот сюда. Горизонты подземных событий По пути нам рассказывают, что “Скалистая” хоть и продолжает строиться, но здесь параллельно уже добывают руду. Пока порядка миллиона тонн в год. После 2017 года объем добычи планируется довести до 1,9 миллиона, а с 2024-го – до 2,4 миллиона тонн. Время от времени нам попадаются таблички “Ходовая сторона”. Они нужны, чтобы при встрече пешего человека с внушительной горной техникой каждый знал, как разойтись без страшных последствий. – На “Скалистой” сейчас три рабочих горизонта и два вспомогательных, на глубине 1160 и 950 метров, – рассказывает Евгений Лихачев. – Ведь шахта в разрезе как слоеный пирожок. В земле лежит руда, мы, шахтопроходчики, должны сделать нижний горизонт – он используется как транспортный – и верхний, закладочный. Между этими горизонтами рудник и ведет добычу. У добычников одна специфика работы, у нас другая, но мы должны первыми пройти под землей, чтобы потом они зашли и стали добывать руду. Входим под арочную крепь. Это крепь, состоящая из отдельных крепежных арок, устанавливаемых в горной выработке на некотором расстоянии одна от другой. – Сейчас мы проходим через Норильско-Хараелахский разлом, – поясняет мой собеседник. – Он пересекает всю выработку. Это тектоническое нарушение: на стыке, где когда-то происходило смещение горных пластов, порода перетиралась. Поэтому в местах, где выработка пересекает эту перетертую породу, то есть где сложные горно-геологические условия, для поддержки ставится один из самых дорогих видов крепи – арочная. В темноте не сразу понимаю, что мы пришли в забой. Фонарик высветил огромную, до самой кровли, гору колотой горной массы. – В жизни не видела ничего подобного! – вырывается у меня. – Да, – соглашается Игорь Копранов. – Тут своеобразно. И вообще рудник своеобразный. Сделав шаг вперед, понимаю, что подняться по смещающейся под ногами насыпи будет трудно. – Я же свалюсь оттуда! Евгений Лихачев подает руку: – Давайте помогу. И вот мы под кровлей забоя. Мне протягивают небольшой, но увесистый кусок руды: – Смотрите, какой красавец! Подсветите фонариком. Вот металл, он блестит. Это вкрапленные медь и никель. А красные и синие вкрапления – минералы. Дальше при проходке вглубь более “жирная” руда будет. Руда действительно очень эффектна. И приятно тяжелит руку. Кладу в карманы еще несколько кусочков (потом их влет разберут знакомые, не оставив мне ни одного), и мы двигаемся дальше. Следующий объект посещения – рудоспуск. Это вертикальная или наклонная выработка, предназначенная для переспуска руды под действием собственной тяжести. – Вот сейчас вы видели, как фронтальный погрузчик вывалил где-то три “кубика” (кубометра. – Авт.), или девять тонн руды, – отвечает на мои вопросы Евгений Лихачев. – Погрузчик приезжает к рудоспуску с интервалом в 15 минут, но вообще, это зависит от дальности забоя, в котором он берет руду. По рудоспуску горная масса летит вниз, в устройство, которое загружает вагоны электровоза. Обычно в составе восемь-девять вагончиков. Каждый вмещает 4,5 “кубика”, или 13,5 тонн руды. Груженый электровоз по откаточному горизонту едет к скипу, и по стволу грузовым лифтом руду поднимают на поверхность, на-гора. Четыре стихии В шахте давление – не единственное испытание для человеческого организма. Вентиляция здесь принудительная (нагнетательная). Она очищает воздух от образующихся при буровзрывных работах пыли и газов: углекислого, метана и выхлопных от дизельной техники. Есть переходы, которые ощутимо продуваются. Попросту говоря, там чувствуешь, как дует ветер, и дышится легко. На других же участках не хватает кислорода. И очень жарко. – Вечная мерзлота распространяется максимум на 100 метров вглубь, – говорит Евгений Лихачев. – А потом становится чем глубже, тем теплее. Здесь, где мы находимся, температура пород около 27 градусов. На пути к откаточному горизонту делаем остановку: мне трудно дышать и трудно идти. “Спасатель” весом 2,5 килограмма стал как будто в разы тяжелее и давит на плечо. – Не геройствуй, постой отдохни, – говорит наш фотокор Николай, в отличие от меня в шахте бывавший неоднократно. – Ребята, пусть девушка отдохнет. “Девушка” тем временем думает о том, как быстро износился бы ее организм от физического труда в таких условиях. – А ведь это мы просто идем, – словно угадывает мои мысли Игорь Копранов. – Представьте себе, каково здесь работать крепильщикам. Или бурильщикам. Особенно если скалывать породу перфораторами вручную. – А в каких случаях ее скалывают вручную? – задаю очередной наивный вопрос. – Когда геология не позволяет использовать буровую машину. То есть это зависит от качества пород. Мы вам уже показали, как работает Boomer: чтобы при бурении не стояла сплошная пыль, непрерывно подается вода, которая смачивает породу. Если порода неустойчивая или слабо устойчивая, то ее нельзя мочить: она рассыпается, может произойти обвал. Вот в таких случаях горную массу отбивают с применением ручных перфораторов. Продолжая разговор о шахтной вентиляции, Евгений Лихачев рассказывает, что замерами количества и качественного состава воздуха в горных выработках занимается пылевентиляционная служба (ПВС) рудника. – Каждую смену мастер ходит и делает замеры в определенных точках. Задача ПВС – контролировать качество воздуха от ствола (основной артерии, подающей свежий воздух) до конечного пункта – забоя. Эти замеры нужны в том числе для того, чтобы грамотно рассчитать количество работающих машин. – Воздух, вода и электричество – вот три стихии, без которых работа в шахте невозможна, – дополняет Игорь Копранов. Слушая о трех стихиях, отмечаю про себя, что здесь определенно главенствует четвертая – земля. Она странным образом завораживает: несколько раз я не могла удержаться и трогала рукой каменные “стены”. А еще когда идешь по нескончаемому подземелью, где единственный источник света – фонарь на твоей каске и иногда – фары встречных “пэдээмок”, а над тобой пласт земли толщиной в километр, то остро чувствуешь себя даже не в шахте, а внутри планеты. И понимаешь, что эта планета обладает притяжением и магнетизмом во всех смыслах слова. ШПУ-5 и “Скалистая” в цифрах и фактах Шахтопроходческое управление №5 было организовано 26 апреля 1991 года в связи с увеличением объемов горно-строительных работ на рудниках “Комсомольский” и “Скалистый” и необходимостью ввода в эксплуатацию первой очереди “Скалистого”. Неотъемлемая часть ШПУ-5 – подземный специализированный участок (ПСУ-5) механизации горных работ, в функции которого входит обеспечение горных работ машинами, выполняющими отгрузку отбитой горной массы, механизированное бурение шпуров, транспортировку людей и различных грузов в подземных выработках рудника. Сейчас в составе управления трудится около 750 человек. Основная специальность – проходчики. Есть также крепильщики, мастера-взрывники, машинисты электровоза, маркшейдерская служба. В тресте “Норильскшахтстрой” ШПУ-5 – самое молодое и перспективное управление, на которое возложены ответственные задачи: строительство шахты “Скалистая” и расширение добычи медистых и вкрапленных руд на “Комсомольском”. В ближайшее десятилетие рудная база комбината будет восполняться богатой рудой в основном за счет “Скалистой”. ШПУ-5 ведет действительно грандиозную стройку. Контракт на строительство нового рудника был подписан в 2007 году. Он предусматривает строительство “Скалистого” в рекордный срок – за 10 лет. Общая сумма инвестиций – 86 млрд рублей, из них инвестиционный план на текущий год – 8,5 млрд. Всего за время существования ШПУ-5 пройдено более 87 км горных выработок, отбито около 1,5 млн кубометров горной массы, закреплено крепями разных видов 68,5 км горных выработок. Постоянными рельсовыми путями обустроено 17,3 километра, водоотливной канавкой – 15,1 километра выработок. |
0 | Твитнуть |