В истории Норильска было немало светлых и героических личностей. Владимир Всесвятский – один из них. В день 95-летия почетного гражданина Норильска и Дудинки «ЗВ» публикует специально написанные к дате воспоминания об отце старшей дочери юбиляра Татьяны.

«Генерал снабжения». «Доктор морских и речных наук». «Человек, чье присутствие на Земле делало светлее жизнь каждого, кому посчастливилось встретить его на своем веку». «Потомственный интеллигент, воплощавший в наших глазах лучшие черты русского народа». «Незаурядная личность». Так писали и говорили о моем отце не только после смерти, но и при его жизни.   Джигарханян казался мелковатым При жизни он стал героем спектакля, шедшего в столичном театре и Норильском Заполярном драматическом, и одноименного фильма. В театре Маяковского в спектакле «Проводы» по пьесе Игнатия Дворецкого Всесвятского-Старосельского играл Армен Джигарханян. Несмотря на это, спектакль, а впоследствии и фильм уже с другими актерами, показались мне не совсем удачными, какими-то мелковатыми, явно не передающими масштаб личности прототипа. Владимир Николаевич Всесвятский – почетный гражданин города Норильска (под номером три, после Урванцева и Воронцова) и города Дудинки (номер один). В Дудинке есть улица, названная его именем. Самая северная широкая колея, соединяющая столицу Таймыра и Норильск, построена и с его участием. Он строил самый северный в мире деревянный водовод и дома на сваях. За одно из главных дел его жизни – продленную навигацию – получил звание лауреата Государственной премии.  Последние 17 норильских лет отвечал за материально-техническое снабжение комбината с самым большим финансовым оборотом по Советскому Союзу и еще 13 лет руководил его московской конторой. До сих пор мне непонятно, как он смог дожить до 75 лет и умереть на больничной койке? Ведь он всегда был впереди и принимал удары на себя. Отчасти я объясняю это везением, отчасти – умением просчитывать все ходы на десять шагов вперед…   И свояки Пушкина Многое в феномене отца мне стало понятнее, когда я проследила семейную родословную. Мы всегда благоговейно относились к дедушке, земскому врачу, который до революции в селе Угодский Завод Калужской губернии (сейчас – город Жуков) построил целый больничный городок. На свои деньги. В год рождения моего отца, в 1913-м, на Всероссийской выставке эта больница была признана образцово-показательной земской больницей и получила почетный диплом, что открывало перед дедушкой возможность продолжать специализироваться в ведущих клиниках России. Николай Владимирович выбрал путь простого земского врача. Остался лечить бедняков. Спас тысячи жизней! Во время эпидемии тифа дважды лечил будущего маршала Георгия Жукова, заболевшего сначала сыпным, а затем возвратным тифом. Но сам в 45 лет трагически погиб, спасая больного. Оставил бабушку одну с пятью детьми, младшему из которых, моему папе, было 6 лет. И это в 1919 году!  Младший Всесвятский из-за непролетарского происхождения даже не получил так называемого высшего образования, всю жизнь отец учился сам и в любой области, которой занимался, становился профессионалом. А жили мы очень скромно. Работая начальником Норильскснаба, он говорил: «Если я сегодня принесу гвоздь домой, завтра у меня растащат весь Снаб...» Занимаясь историей своей семьи, я нашла четвероюродную сестру, которая, как и я, приходится праправнучкой Ивану Артемьевичу Лямину. Это имя я узнала от отца перед самым отъездом из Норильска, в 1972-м. Тогда он сказал, что мой прапрадед был почетным гражданином России, московским головой, председателем банков. Александр III жаловал ему дворянство, а тот отказался, мотивируя, что купечество более прогрессивное сословие и будущее России за купечеством, а не за дворянством… Как бы напутствуя меня в самостоятельную жизнь, отец подчеркнул, что наш предок считал главным деловым качеством предпринимателя честность. Я запомнила этот эпизод, но поисками следов Ивана Артемьевича занялась только через четверть века. А когда увидела его портрет, была потрясена. С фотографии на меня смотрело лицо моего отца. Но на этом мои потрясения не закончились. В московском семействе  Ляминых одних только профессоров оказалось 25 человек. Если создать полное генеалогическое древо всего рода, то на нем будут имена Прохоровых и Коншиных, Полуэктовых и Боткиных, Бахрушиных и  Никитинских, Голицыных и Зилоти, Мамонтовых и Третьяковых, Томашевых-Беринг и Верховских, Родионовых и Карзинкиных, Алексеевых и Яковлевых, Шапошниковых и Якунчиковых, Остроумовых и Кастальских, Лежневых и Ушаковых. Всех фамилий и не перечислить. Даже с Пушкиным и Чайковским связаны родством.   «К депутату с обходом не положено!» Я родилась в Норильске в эпоху ГУЛАГа. Отца, несмотря на статус вольнонаемного работника комбината, регулярно вызывали в особый отдел, где напоминали о его происхождении… Наш сосед постоянно «стучал» на родителей, помогавших своим друзьям из лагеря. Однажды в дом пришли с проверкой документов в тот момент, когда у нас мылся будущий директор первой музыкальной школы, а тогда зека Норильлага Николай Борисович Васильев… Отец дверь не открыл: «К депутату с обходом не положено!» Так что про родственников в те времена я не расспрашивала ни маму, ни папу… Лишнее слово могло запросто изменить наше местоположение относительно колючей проволоки. Этот урок с сестрой мы усвоили очень рано… Да и гордиться родством с «буржуями» нам не приходило в голову. Это чувство пришло много позже. Много общего нашла я в купце-благотворителе Иване Артемьевиче Лямине и своем отце. Предков и потомков нашего славного рода во все времена отличали исключительная любовь к Родине, желание служить ей и людям, отдавая себя без остатка. Дедушка с другими подвижниками за очень небольшой срок поднял культурный уровень Угодского Завода на небывалую высоту. Они построили бесплатную библиотеку, школу, почтово-телеграфный узел, создали первый кооператив, впервые  стали проводить новогодние праздники для детей, руководили хором, ставили спектакли… Мой отец до Норильска работал в Мончегорске, куда его по линии Центрспецстроя перевели главным механиком. Судьба уготовила ему эвакуацию «Североникеля» под бомбежкой, демонтаж Тырныаузского комбината под угрозой захвата немцами, подрыв стратегически важных объектов и участие в обороне Баксанского ущелья. В распоряжение Норильского комбината отец прибыл в конце 1942 года. Последнюю запись в его трудовой книжке сделали 8 августа 1988 года «в связи с уходом на пенсию» с должности начальника Московской конторы Норильского комбината. Его не стало в марте 1989 года. Возможно, и не надо было бы жить с такими невероятными перегрузками, но люди такой породы не могут по-другому… Из всего сказанного и написанного об отце самыми дорогими для меня стали слова узницы Норильлага писательницы Елизаветы Драбкиной, которая после реабилитации прислала  на наш адрес книгу с такой дарственной надписью: «Одному из людей, который в тяжелые для меня годы проявил высокое благородство, без которого многие из таких, как я, не вернулись бы к жизни!»   Татьяна ВСЕСВЯТСКАЯ, Москва, октябрь 2008 г.

Российский промышленник и меценат Иван Лямин передал своему потомку исключительную любовь к Родине, желание служить ей и людям, отдавая себя без остатка Начальник Норильскснаба, 1973 год