План становится планом, когда содержимое недр уже доставлено на поверхность. За этот процесс отвечают машинисты подъема – женщины с нервами, стальными, как канаты. Они способны с ходу поставить “заболевшей” машине диагноз, например: “Не поступает воздух в тормозную систему”. Горняки уверяют, что от таких грамотных и притом симпатичных специалистов “Октябрьскому” большая польза.

Исторические снимки состава с первой рудой “Октябрьского” размещены в экспозиции в АБК. Здесь можно полюбоваться на блеск уникальных образцов пород, извлеченных из богатейшей в мире подземной кладовой Октябрьского месторождения. А также сломать язык, выговаривая их названия: пентландит-халькопиритовая, пентландит-моихукитовая… Талнахские рудники олицетворяют башни копров. Внутрь одного из них, куда выходит скиповой ствол №2, мы и направляемся. Именно подъем руды по стволу является завершающим этапом всей цепочки технологического подземного процесса добычи. За бронированным стеклом открывается затвор подъемного сосуда-скипа (это что-то вроде лифта для руды) и 150-миллионнная сыплется в приемный бункер. На улице ее погрузят в самосвалы и вагоны и увезут на НОФ, часть руды пойдет напрямую на ТОФ по конвейерам. Процессом управляют девушки – машинисты подъема. Они первые свидетели исторического события, вот почему в этом юбилейном материале речь пойдет не о горняках, а о машинистах подъема и их непростой работе. Среди них встречаются универсалы. Такие, что могут работать на различных типах подъемных установок и знают весь процесс подъема руды, так как прошли путь от стволовых и машинистов конвейера до машинистов подъема. Универсалы для “Октябрьского” не меньший клад, чем клады подземные, говорит главный инженер по эксплуатации и управлению производственными фондами рудника Олег Бровкин. – Грамотный машинист представляет себе работу машины и ее отдельных узлов и начальнику докладывает конкретную причину неисправности подъемной машины. От этого зависит быстрота устранения неполадки, так как сразу направляется специалист нужного профиля, и время простоя резко уменьшается. Такие универсальные машинисты на “Октябрьском” – Эвелина Галиаскарова и Ольга Квас.   Тяжело, но интересно – Помните свой первый рабочий день? – вопрос машинистам-универсалам. – Очень было тяжело, – отвечает Ольга Квас. – Начинала работать на грузовом стволе, там совсем другая технология: только ручные механизмы, сложные машины. Два месяца стажировалась, но потом все равно приходила на работу с черновиком, советовалась с теми, у кого большая практика. Здесь, на скиповом подъеме, уже проще оказалось, рука была набита. Но своих сложностей хватает: то одному нужно позвонить, то другому, то негабариты идут, то мачмала – жидкая руда. Тоже звонила машинистам со стажем, советовалась, что делать. Полгода прошло, прежде чем уверенно себя почувствовала. Еще помогал опыт девятилетней работы машинистом конвейера. Знала, куда руда идет, причины простоя, ориентировалась, что кому сказать, куда позвонить. Тут ответственность большая, но главное – не бояться машины. Это то же самое, что не бояться руля. – Это было так давно, – вспоминает свой первый рабочий день машинист подъема Эвелина Галиаскарова. – На машине я работаю 15-й год, сейчас мне 33, просто я молодо выгляжу (смеется). Мне было не столько трудно, сколько интересно. Машину я видела, еще когда работала стволовой на поверхности, приходила на экскурсию к машинистам подъема в нашей смене. Визуально все знала. Было очень интересно, почему я, собственно, и пошла на машину. – Что нужно для того, чтобы стать хорошим машинистом подъема? – Первое условие – крепкие нервы, – отвечает Эвелина. – Мы же боремся за руду, надо успевать делать ремонты, а оборудование у нас антикварное. Требуется контактировать с очень большим количеством людей, у всех разные характеры. Бывают экстраординарные ситуации, и, если нервная система не тренирована, работать сложно. Второе условие – необходимы технические знания и интеллект. Нужно иметь представление о том, как устроен скип, стволовое оборудование, как работает подъемная машина, чтобы не наделать глупостей.   Не все решаются – Все нити управления на смене находятся в руках машиниста подъема, – рассказывает начальник участка скиповых стволов и подземного дробильного комплекса Андрей Кучмарь. – Если кого-то нужно найти, с кем-то связаться, отдать какую-то команду, все идет через машиниста подъема. У нее связь со всеми переделами данного процесса под землей, в галерее, с диспетчером. Подъемная установка – это высокотехнологичный комплекс оборудования, не все решаются выбрать эту профессию. Машинисту ежегодно нужно подтверждать свои знания по электробезопасности и на право эксплуатации сосудов, работающих под давлением (они зарегистрированы в органах Ростехнадзора). Некоторые женщины панически боятся этих экзаменов. Кроме того, машинист контролирует еще и очень много технической документации. От всего вышеперечисленного голова может пойти кругом. Поэтому начальники-мужчины своих женщин-подчиненных от дополнительных стрессов стараются всячески оберегать. – Их роль трудно переоценить. От машиниста зависит бесперебойный подъем горной массы и равномерность загрузки, она должна вовремя сориентироваться, увеличить ее либо уменьшить, – говорит заместитель Андрея Кучмаря Хетаг Цавкаев. – Женщины эмоциональные, бывает, приходят на работу не в очень хорошем настроении, стараются при этом быть железными леди, но они не железные, надо им помогать. Для этого мы и существуем, улыбаемся им с утра, стараемся поддержать и ни в коем случае не раздражать. Жесткие слова в женском коллективе, в отличие от мужского, не годятся. Наша задача – чтобы из нарядной они вышли улыбающимися и полными оптимизма.   Дисковые тормоза вместо антиквариата 150 миллионов тонн не шутка. Руду нужно выдавать и выдавать, поэтому не так просто приступить к капитальным ремонтам скиповых стволов, оборудование которых Эвелина назвала антикварным. В день выдачи на-гора 150-миллионной тонны мы узнали еще одну приятную новость: началась модернизация самого первого вспомогательно-скипового ствола (ВСС), выдавшего первую руду “Октябрьского” в 1974 году. Здесь, кстати, в конце 90-х начиналась трудовая биография машиниста подъема Эвелины Галиаскаровой. Тогда ей было 19. – Он находился в эксплуатации до 2000 года, – рассказывает Олег Бровкин. – Работа была приостановлена в связи с тяжелыми горно-геологическими условиями, а с конца 2010 года началось восстановление ствола. 31 декабря 2013 года он снова начнет работать. ВСС был слабенький, емкость скипов всего пять кубов, в то время как на СС-1 и СС-2 они одиннадцатикубовые. В определенный период каждый из стволов основную нагрузку брал на себя, остальные были ему помощниками. Восстановление предусмотрено проектом увеличения добычи медистых руд рудником “Октябрьский”. ВСС – первый этап. Когда он заработает по-новому, начнем модернизацию остальных подъемов. Мы должны идти в ногу со временем. Машина на модернизированном ВСС будет установлена с дисковыми тормозами, обещает Андрей Кучмарь, и все оборудование будет более мощное, более высокоскоростное, более надежное. Что позволит увеличить производительность выдачи горной массы на-гора. Обновленный ВСС станет короче: 650 метров вместо 850, так как нижние слои руды “Октябрьский” уже отработал. Следующие “круглые” тонны будут иными по составу – медистыми.

Рудники олицетворяют башни копров Эвелина Галиаскарова – машинист подъема уже 15 лет 150-миллионная сыплется в приемный бункер Олег Бровкин радует новостью: началась модернизация первого ствола рудника, выдавшего руду в 1974-м В экспозиции по истории “Октябрьского” можно увидеть и такие снимки